На стиснутые ладони упала одинокая слезинка. Что я сейчас рассказать должна: как в меня пальцами тыкали, как язык чужака….

Меня заметно передёрнуло.

— Отвечай!

Я кивнула, не в силах и слова проронить.

— Что ещё он сделал? - допытывался мужчина.

Втянув голову в плечи, я бросила на него просящий взгляд. Не хотела, чтобы он расспрашивал. Не хотела говорить, вспоминать. Просто забыть и все. Будто не было того вечера. 

— Изнасиловал? - лесной не желал замечать моих намёков.

Я покачала головой. Тот, кто назвался Бьерном, оскалился в совсем нехорошей улыбке. У меня мурашки побежали по спине.

— Ну, значит, поживёт ещё малец. Немного, правда.

Лесной снова вышел. С окна подул холодный ветер. Поёжившись, я всё-таки легла и укрылась одеялом. Печь была тёплой. Её явно выложили по всем правилам, и верхняя лежанка сильно не нагревалась, даже когда топили.

Я слышала, как весело потрескивает в ней огонь. Так уютно. Прикрыв глаза, задремала. 

Снова открылась дверь. Я испугано вздрогнула и повернула голову. Мужчина внёс грубо отёсанную столешницу, и пристроил её к тому полену, что появилось здесь ранее.

— Без стола неудобно, - пояснил он свои действия, - а нам тут какое-то время жить. Ты слабенькая: не дойдёшь до наших селений.

— А зачем мне туда? - не поняла я.

— Затем, что я там живу. Это в двух неделях отсюда. Небольшое поселение на опушке темно зелёного леса. Тебе понравится.

— Но зачем? - я не понимала мужчину. Для чего мне идти куда-то с ним.

— Ты когда-нибудь слышала о том, зачем лесные к вам, людям, выходят?

Я пожала плечами. Да, разное болтали. Сказками молва полнится. Но, чтобы что-то на правду похоже в тех рассказах было, это вряд ли.

— Что совсем ничего не знаешь? - усмехнулся он.

— Говорят, невест вы себе ищете да уводите их в лес. А после никто их более и не видит. Но это так, сплетни бабские.

Мужчина улыбнулся и приподнял бровь.

— Что? - выдохнула я.

— Ну, здравствуй, невеста, - со смешком произнёс он. 

А я насупилась. Не любила, когда надо мной насмехаются. Всегда болезненно к этому относилась. 

— Не смешно, - пробурчала я и, перевернувшись на другой бок, отвернулась от мужчины.

— Нет, абсолютно не смешно. У меня, вообще, плохо с чувством юмора. Ты отлежишься здесь, я сделаю это место более или менее пригодным для жилья. Как окрепнешь - мы уйдём домой. Моя заимка далеко отсюда. Тебе нужны будут силы. 

Я промолчала. Вообще, не могла понять, что происходит. Комнату наполнил густой аромат мясного бульона. Все мысли разом покинули голову. И уже неважно: куда идти и зачем. Мой живот громко заурчал, а рот наполнился слюной. Как же я хотела есть.

Услышав позади шум, я хотела было развернуться, как вдруг меня подняли и стащили с печи.

От неожиданности я взвизгнула и вцепилась в мощные обнажённые плечи мужчины обеими руками.

— Тихо, перчинка моя, не дёргайся. У тебя всё тело — сплошной синяк.

Лесной подошёл к столу и уселся со мной на руках прямо на пол. Передо мной оказалась стоять деревянная миска с супом.

— Тут пару лет никто не жил. Но в сарае за домом осталась посуда и так кое-что по мелочи. Кушай, тебе нужно поправляться.

Взяв ложку в руку, я принялась есть. И мне сейчас было не до приличий. Главное, живот набить, пока у меня кишки не присохли друг к другу. На вкус бульон оказался таким жирным и наваристым, что я покосилась на улицу, ведь где-то же должно быть мясо.

— Что такое, перчинка? - проворковал над ушком мужчина.

— Марья, - вздохнула я. - Меня зовут Марья.

— Красивое имя. Как я уже говорил: моё имя Бьерн, - лесной развернул меня чуть боком, чтобы видеть моё лицо. - Бьерн О'Хард.