– Ну-ну, и какое она отношение имела к Евгении, эта даровитая особа?

– Когда Джамалия ко мне в баню пришла…

– Она еще и в баню приходила?!

– В турецкую, да. А что? У меня, знаете, все пристойно – и турецкая баня, и финская, на любой вкус! Джамалия страсть как сухой пар любит, вот и приходит пару раз в месяц. Короче, пришла она как-то, дела свои сделала, а потом спрашивает: кто, мол, девица, которая убирается у меня? Ну, я рассказала, а Джамалия и говорит: пусть она, дескать, и на нее немного поработает.

– И вы согласились?

– А мне-то что? – пожала плечами Эля. – Женька только глаза мозолила: как поймаю ее осуждающий взгляд, так тошно становится. Тоже мне, фифа!

– И что за работу предложила вашей приятельнице эта Джамалия?

– Да понятия не имею! – развела руками Эля. – И Джамалию давненько не видела, кстати.

– Получается, Евгения не согласилась? – продолжал пытать Ахметов. – Она ведь не уволилась?

– Не уволилась. Может, не договорились они с Джамалией, по деньгам не сошлись… А Женьку, выходит, грох… убили то есть. Вот как бывает! Я считаю, ей надо было домой возвращаться, как только она залетела. Я даже предлагала оплатить ей дорогу, но она отказывалась. Твердила, что все скоро устроится…

– И мы опять возвращаемся к неизвестному отцу, – вздохнул Дамир, чувствуя, что попросту потерял с этой бабой кучу времени: она ничем не смогла ему помочь и не прояснила ситуацию с беременностью Евгении Дробыш. Ниточка завела в тупик, и придется начинать сначала!

Алла не имела возможности подготовиться к встрече с Мономахом: он позвонил, когда она сидела в кабинете перед доской, на которой разместила фотографии погибших женщин. Под каждой красным маркером Алла вывела краткие данные, а черным написала вопросы, на которые требовалось ответить. Пока она не стерла ни одного вопроса: сведения, полученные ею самой и ее коллегами, не давали необходимых ответов.

Они словно бы крутились на одном месте, пытаясь нащупать связь между жертвами. А может, связи вовсе не существует? Или убивал маньяк, ненавидящий женщин в положении? Тогда следствие может растянуться на годы, ведь в этом случае единственным, что связывает жертв, остается беременность!

Когда Мономах позвонил и рассказал о найденной записке, Алла попросила его приехать. Она убеждала себя, что записка является важной уликой, но, честно признаться, она просто хотела вновь увидеть доктора – с его добродушным лицом, внимательным взглядом круглых серо-голубых глаз и размеренной манерой речи. Ее симпатия к Мономаху была искренней и неожиданной для нее самой. Пережив разрыв с мужчиной, который ушел к дочери высокопоставленного эмвэдэшника, Алла думала, что утратила интерес к противоположному полу. Мужчины перестали существовать для нее как класс. Она работала с ними бок о бок, но это другое, ведь она не рассматривала их как самцов. Они были коллегами, они уважали и ценили ее за блестящую интуицию, умение отделять главное от второстепенного и ровное, непредвзятое отношение. Она знала, что некоторые мужчины относятся к ней иначе, считая карьеристкой и протеже, а кое-кто и любовницей Андрона Петровича Кириенко, генерал-майора юстиции и непосредственного начальника Аллы. Она старалась не обращать внимания на косые взгляды, справедливо полагая, что собственную несостоятельность и отсутствие карьерного роста недалекие люди склонны валить на то, что их «обошла какая-то баба, которая нашла подход к начальству через постель». Мономах стал первым мужчиной, с которым Алла впервые за два года почувствовала себя свободно и спокойно. Он не оказывал ей знаков внимания, их общение носило дружеский характер. В Мономахе Аллу в первую очередь привлекала доброта – необычное качество для мужчины. Для мужчины-врача, более того, врача-хирурга, оно и вовсе не характерно, и все же Мономах определенно обладал этим редким достоинством. С проявления доброты началось их знакомство, и потом, когда Алла узнала Мономаха поближе, она поняла, что эта черта является неотъемлемой частью натуры ее нового знакомого. Именно из-за своей доброты он едва не попал под раздачу в деле Яны Четыркиной. Доброта и желание выяснить причину смерти молодой беременной женщины привели к тому, что у него в кармане оказалась записка с мольбой о помощи.