— И? — повернулась к ней. — Мне тебе посочувствовать?

Она шмыгнула носом и вытерла щеки от слез.

— Я всю жизнь его любила. Мирилась с тобой и с каждой его подстилкой. Верила, что однажды он оценит меня по достоинству.

Интересно, по какому? Боже, это даже не смешно – убого и уныло.

Разворачиваюсь и иду к выходу, потом у меня в голове что-то щелкает. Да что ж ты будешь делать! Однажды моя доброта меня же погубит, вот увидите.

Когда я вернулась к Инге, эта больная баба уже закинулась таблетками. Теперь глотала воду, запивая сплошную химию.

Подобрала с пола почти пустой пузырек и покачала головой. Она реально дура. А вроде всегда такая умная женщина была, тупость за ней не замечала никогда.

Ради кого представление, простите? Ради Райского? Который, на минуточку, кинул её беременную. Уж это-то должно вправить мозги.

— Ты ненормальная, Мельникова? — потрясла ей за плечи. — Выплевывай! Давай, живо. Если на себя насрать, так о ребенке подумай.

Не знаю почему, но на неё это подействовало. Спустя пару минут Инга уже стояла у раковины, умывая лицо и смотря в отражение пустым взглядом.

— Спасибо, — безжизненно произнесла. — Я бы на твоем месте ушла.

— А я это прекрасно знаю, — пожала в ответ плечами.

— Ладно, я в порядке, — она хлопнула в ладоши. — Поеду домой, отосплюсь.

— Ага. Пока.

На сей раз я твердо намеревалась уйти. Сделала несколько шагов в направлении выхода, но снова услышала голос бывшей подруги.

— Алиса, я знаю почему Райский не хочет с тобой разводиться. Он оформил на тебя достаточно большую часть «Идженерал Групп». Потому и не отпускает.

Ну про «не отпускает» мы ещё посмотрим, а вот всё остальное… честно, для меня это шок. Зачем ему делать меня акционером своей компании? Совсем дурак что ли?

— Он провернул это еще полгода назад, — продолжает говорить Инга. — На случай, если у конкурентов получится закопать его. Перестраховался на всякий пожарный.

Фиговый из него стратег.

— Мне не нужна его компания.

— Ты же понимаешь, это не имеет значения. По бумагам ты акционер.

Новости, конечно, ошеломляющие. Даже не знаю, что делать со всем этим безграничным счастьем.

— Спасибо за откровенность, Инга.

— Ничего личного, — она тяжело вздохнула, погладив свой живот. — Я всё еще ненавижу тебя за то, что ты заняла мое место. Но я не злодейка любовного романа.

А жертва, да. Поняли-поняли.

— Теперь оно свободно. Но хочешь бесплатный совет? От такого мужчины нужно держаться подальше.

— Есть ещё кое-что, — она приблизилась ко мне. — В тот вечер у Райского и Исаева состоялись закрытые переговоры. У вас дома.

— Мне должно быть интересно?

— Должно. Потому что они напрямую касаются тебя.

То есть как?

Я понятия не имела, что имеет ввиду Инга, но химический процесс был уже запущен.

— Хорошо. Я тебя слушаю.

Она достала из сумочки телефон и начала что-то в нем искать.

— У меня есть диктофонная запись. На тот случай, если ты посчитаешь меня лгуньей. Готово, переслала тебе.

Открываю сообщение и включаю запись на полную громкость:

— … Мои люди займутся этим.

Я узнала голос Гордея. Вроде бы… не совсем понятно, потому что слишком тихий звук и много посторонних шумов и шорохов. Хреновая запись, в общем.

— А ты изменился. Никогда бы не подумал, что способен на такое.

— Будем ностальгировать о прошлом или перейдем уже к делу?

— Ладно, — раздался усталый вздох, принадлежащий Райскому. — Мы вынуждены принять ваше предложение. Но у меня должны быть гарантии, что с моей женой ничего не случится.

Сердце начинает стучать чаще. В каком смысле?

— Не трясись, как девочка. Её никто не тронет. Обычное похищение, Райский. Посидит немного в «Пальмира Холл». Всё пройдет гладко, если, конечно, твоя супруга не станет брыкаться.