Бабах, пороховой дам поднимается ввысь, тела замертво падают на брусчатку. Следующий ролик, там три человека в костюмах сидят в яме, наверху разъярённые люди в лохмотьях кидают в них камни и бьют палками, в конце их полуживых закапывают. Панорама меняется, какой-то древний храм или статуя, из тех что на обложке учебника истории про древний мир рисуют. Стоят со связанными руками и ногами чиновники, с зарёванными лицами молят о пощаде, стараются присесть в надежде что их помилуют. Но они не заслуживают милости, их подводят к краю, до пола метров 30 – 40.

– Умели раньше строить. Подумала Марина.

Солдат пинает первого, и он летит вниз. Свет потух, в помещение стало темно, только тусклый свет достигал помещения из занавешенных штор. Люстры зажглись, электричество снова появилось. Охранник выключил автоматы на всём этаже чтобы прекратить этот праздник правдорубов.

В истории города такое было первый раз, всё время за соблюдением порядка в отношение власти принимались исчерпывающие меры. Власть нельзя было ругать, говорить плохо и критиковать в любой форме. Одиночные пикеты жестоко пресекались. Для борьбы с инакомыслием в интернете был создан специальный отдел, который просматривал все комментарии и наказывал тех, кто осмеливался критиковать правительство. За открытую агрессию грозили крупные штрафы и тюремное заключение. Про власть можно было говорить либо хорошо, либо ничего. Во всём зале было только одно счастливое лицо, Марина радовалась, что её презентацию посмотрели почти до конца.

– Не зря я всю ночь старалась.

В государственном жилье для ожидающих суда было не разгуляться. Казённая квартирка на 15 кв.м. Кровать, санузел, стол, из развлечений телевизор с 3 государственными каналами и посмотреть в окно. Кормили по расписанию трижды в день, порции маленькие, сама еда не вкусная. Свободно перемещаться можно было только по огороженному дворику – спортивной площадке, но там постоянно тёрлись негры качки на тренажёрах и арабы, других девушек она не видела. Вчерашним вечером она решила погулять во дворе, так её окружили 2 мужика и начали преставать, охрана их разогнала. Оксана и боялась там появляться. С таким режимом она прожила 2 недели, звонки были разрешены, но её было некому позвонить, родители в России её видеть не хотели, то как она с ними обошлась было непростительно. Уговорила мать с отцом переписать часть квартиры на неё якобы для одобрения кредита на бизнес, а сама набрала кредитов и ещё продала свою долю таджикам, они в вдесятером и завалились к её родителям, и все жили в одной комнате. Условия жизни были невыносимые и они по дешёвке продали остальные две комнаты и переехали на окраину города в старый дом рядом со свалкой.

После двухнедельного карантина разрешался выход в город трижды в неделю на 2 часа и не дальше двух километров от КПЗ6. На левой ноге болтался электронный браслет, по нему её можно было выследить и найти, снять его было тоже плохим вариантом, при попытке снять срабатывала сигнализация и автоматически вызывается полиция на место. Ударопрочный водонепроницаемый корпус с кевларовым ремешком без специального инструмента не снять.

– Проще ногу отпилить, чем эту дуру снять, повесили замок как на беженку какую-нибудь.

Оксана гуляла вдоль Гранд-канала, одежа которая была на ней в день задержания была изъята как вещественное доказательство, даже кружевные трусы за 500 евро забрали козлы вонючие, фетишисты хреновы. Одета она была в серые шорты с серой футболкой, в тапочках, на ноге болтался маячок мигающие то зелёным то красным светом. Волосы были собраны в пучок, косметика отсутствовала, от образа красавицы остались только накачанные ботексом губы и силиконовые сиськи. Также её удалось спрятать во рту от обыска золотые серёжки от КАРТЬЕ, цепочку с браслетом у неё изъяли при досмотре. На эти серёжки она собиралась как-либо выпутаться из этой истории и бежать из страны, в тюрьму она не собиралась, чёткого плана, да вообще никакого плана у неё не было. Увидев на другом конце улицы знакомого мужчину, припоминая что он снимал её с другими девчонками для оргии на яхте, имя она конечно не помнила