За стойкой администратора опять сидит вчерашний светловолосый мальчишка. Смотрит на меня испуганно, смешной такой.

— Ну что, Тимоша, начнем экзекуцию?

Я всячески кривляюсь, настроение сегодня шальное. Хочу издеваться над окружающими и смотреть, как они растекаются у моих ног.

— Какую экзекуцию? — мямлит Тимофей, лихорадочно оглядываясь по сторонам в поисках поддержки, видимо.

— Я ж знаю, что это ты мне машину испоганил, — подмигиваю я, весело барабаня пальцами по стойке. — Так что требую немедленного разбирательства! С кровопролитием и все такое. Давай, милок, пошевеливайся, мне нужно глянуть записи с ваших камер видеонаблюдения.

Мне не терпится скорее разобраться с этим недоразумением. Но Тимофей неожиданно хватается за голову и восклицает:

— Простите, я идиот!

— Разумеется! — охотно поддакиваю я. — Но к чему так переживать?

— Меня заставили, — чуть ли не плачет Тимофей. — Понимаете, меня бы уволили иначе, а мне очень нужна эта работа... Что я мог сделать? Я же мелкая сошка, я...

— Так, стоп, — жестом заставляю Тимофея замолчать и таращусь на него, как девственник на опытную женщину. — Что-то я перестал что-либо понимать. Вроде слова знакомые, человеческие, а их смысл до меня не доходит. Давай-ка еще раз и с самого начала, ага?

Тимофей судорожно кивает, мнет бумажную салфетку в руках, даже не пытаясь скрывать, как сильно нервничает.

— Это я вашу машину поцарапал. Мне... приказали. Я не хотел. Честно! Понимаете? Меня заставили! И вашу бронь залов тоже я снял, не было никакого технического сбоя. Был приказ начальства отменить ваши забронированные часы и подпортить машину.

Я как говорится, так и сел. Только стоя. Тяжело навалился на стойку администратора, единственную преграду между мной и моей будущей жертвой, которая вот-вот падет от моего крепкого рукопожатия его горла.

Вот и приплыли. Я ж откровенно прикалывался, когда катил бочку на Тимошу, этого безобидного блеющего паренька. Просто хотел поиздеваться над ним, развлечения ради. Мне даже в голову не могло прийти, что своей дурацкой шуткой я попаду в точку.

— То есть ты хочешь сказать, что это ты все подстроил? — говорю нарочито ласковым голосом.

— Не я, — Тимофей так активно мотает головой, что мне кажется, будто она сейчас отвалится и без моего вмешательства. — Мне приказали. Руководство! Честно, я...

— Кто? — рычу я в бессильной злобе. — Какая тварь сказала тебе так поступить со мной и моей машиной?

— Мне приказали, понимаете, это все руководство...

— Имя! — гаркаю я так, что Тимофей подскакивает на месте и разливает остатки чая на клавиатуру.

— Степан Анатольевич, — шепчет он одними губами. — Понимаете, он...

Администратор что-то бормочет себе под нос, но я уже не слушаю, чувствуя, как мозг начинает закипать от вселенской несправедливости.

— Степан Анатольевич? Владелец фотостудии, что ли?

Тимофей кивает, а я хмурюсь еще больше. Ничего не понимаю. Сколько раз с ним пересекались, нормальный мужик же. С чего бы ему мне свинью подкладывать? Не могу взять в толк.

Тимофей говорит-говорит, но замолкает на полуслове, глядя на  мое выражение лица. Подозреваю, что я сейчас похож на самого дьявола во плоти.

— Ты действительно идиот, — тихо говорю я голосом, полным яда. — Но ты молодец, что сознался. Мне ничего не стоит упечь тебя за решетку, но сначала я поговорю с твоим драгоценным начальством. А сейчас проводи меня туда, где я смогу посмотреть записи с камер видеонаблюдения и убедиться в твоих словах.

— Боюсь, что это не имеет большого смысла, — еле слышно говорит Тимофей.

— Что ты имеешь в виду?

— Вчера... В общем, вчера был организован технический сбой, и ни одна дневная запись с камер не сохранилась, — Тимофей нервно сглатывает и испуганно таращиться на взбеленного меня. — Пожалуйста, не сажайте меня в тюрьму! Я готов дать все свидетельские показания в суде!