– Спасибо.

– Расскажешь, что произошло? У меня, конечно, есть кое-какие предположения, но хотелось бы услышать от тебя.

– Особо нечего рассказывать. Дима вернулся от бабушки в последний день каникул и расстался со мной.

– Он как-то объяснил свое решение?

– Я не спрашивала. Что мне это даст?

– Скандал в школе связан с этим?

– В начале учебного года мы с Димой пошутили, и Танька посадила нас за одну парту. В понедельник я, естественно, села с Катей, а ей это не понравилось. В общем, мы с ней поссорились, и я ушла домой.

– Лен, я все понимаю, кроме одного. Почему ты мне сразу не позвонила? Мне казалось, у нас с тобой доверительные отношения, – мое поведение обидело отца. А этого я хотела меньше всего.

– Пап… У нас и правда очень доверительные отношения. Просто…

– Ты не хотела ни с кем говорить и никого видеть, – он сразу перебил меня и посмотрел с пониманием.

– Наверное… – я снова заплакала. Теперь только и делаю, что плачу. Иронично. Человек, который считал слезы позором, сейчас только и делает, что льет их.

Папа пересел ко мне на диван и обнял. Начал укачивать и гладить по спине, как и тогда, когда мама бросила нас. Только сейчас это не помогает. Я слишком много чувствую, чтобы объятия отца принесли какое-то облегчение.

Как у человека могут быть настолько противоречивые чувства?

Я люблю Диму, несмотря на его ложь. И в то же время, ненавижу. Никогда не смогу простить. Для меня игра на чувствах приравнивается к смертному греху.

Ненавижу сейчас и себя за слабость и слезы. За то, что поверила человеку, зная, что все может быть не по-настоящему. И ненавижу себя за то, что заставила отца переживать и, бросив все свои дела, мчаться ко мне.

И в то же время мне себя жалко. Я не заслужила такого отношения к себе.

Папа разбудил меня, когда на улице было уже темно. Я даже не заметила, как уснула на диване в гостиной. Чувствую себя немного лучше.

– Я приготовил ужин. Что-то мне подсказывает, что ты ничего не ела в последние дни.

– Нет аппетита.

– Мне все равно на твой аппетит. Как ты собираешься со всем справиться, если организм будет слабым? – наигранная строгость отца заставила меня улыбнуться.

– Пойдем посмотрим, что ты там приготовил.

Папа состряпал мой любимый греческий салат и запеченную рыбу. Уверена, в холодильнике он припрятал шоколадный торт.

Увидев всю эту красоту, желудок громко напомнил о себе. Все-таки, когда родные люди рядом, справляться со всем становится легче.

– А говорила, что аппетита нет, – напомнил мне папа, когда я доедала последний кусочек рыбы.

– Ты смог его призвать.

– Я тут обдумывал, как лучше поступить… – начал отец. – Уверен, ты не хочешь каждый день видеть Диму.

– Как будто у меня есть выбор.

– Есть. Я не готов оставлять тебя здесь одну в таком состоянии. Как ты смотришь на то, чтобы уехать вместе со мной в Санкт-Петербург?

– Пап, мне еще полгода учиться.

– Доучишься там, поживешь у нас с Марго. Не вижу никакой проблемы, – с легкостью произнес папа.

Идея побега выглядит очень даже привлекательно. Только вот я окончательно потеряю всякое уважение к себе. Бежать от проблемы не выход, а от бывшего парня тем более. Если Дима думает, что он сможет меня сломать, то он ошибается. Что бы он не сделал, я все выдержу. Он никогда не увидит, что сделал мне больно. С этой минуты в моих глазах он будет видеть лишь безразличие.

– Спасибо за предложение, но я не хочу вас стеснять. И глупо менять школу прямо перед ее окончанием.

– Не говори ерунды! Ничего ты нас стеснять не будешь! – начал злиться папа.

А что, может и правда все бросить и уехать с ним? Дима не сможет мне портить жизнь на расстоянии. И мне легче будет его забыть.