– Точно, – хмуро громыхнул отец, недобро глядя на монаха. – Я за что плачу? За вопросы?

Монах заткнулся. Магов побаивались. Еще сожжет храм, и объявит, что сам сгорел. Однако все-таки счел своим долгом уточнить:

– Вы помните, что это должно быть добровольно? Иначе святая Иккра…

– Помню! – перебил старый маг, и нагнулся к сыну: – ну?

Что ну? В затылке нехорошо засвербило, появилась дрожь, он умоляюще перепрыгнул глазами с одного на другого.

– Согласен?

– На что?!! – почти закричал мальчишка.

Отец устало выдохнул, затем резко схватил за шиворот и потащил в сторону, недовольно оглянувшись на служителя храма. За одной из колон прижал к холодному камню и зашипел, брызгая слюнями:

– Маленький уродец, ты еще не понял?! Люди гибнут за свой род, за свой прайд, за свою семью!! Нет чести выше!! Читал в книгах?! Изучал в школе?! За что мне досталась та мелкая дрянь, а теперь еще и ты?!! – с трудом перевел дух, и кивнул на монаха за колоннами. – Сейчас подойдешь к тому ос… почтенному отцу, и скажешь «да», понял?! А потом повторишь на алтаре, маленький ублюдок!! Или прибью, прямо здесь!!

Лан был готов умереть за свой род, и прайд. Этому их учили с пеленок. Но… умереть, черт возьми!! А не…

– Что вы хотите сделать, отец? – почти закричал мальчишка, трясясь как от озноба.

– Да ничего страшного, – устало отмахнулся грузный майер. – Просто, побудешь завтра за сестру, все дела. Потом вернем все назад, когда найдем эту… – скривился, наблюдая за бледнеющим лицом: – ой, да ладно… Тебе это пшик, никогда и не был мужиком.

– Я парень! – заорал сын. – Парень!!

– В городе нет собак!! – тоже заорал в ответ отец. – Знаешь, почему?! Потому как на них тренируются воины!! Лучники!! Слышал?! – с силой встряхнул за воротник. – Ты за всю жизнь убил хоть одну собаку, горе-воин? Кошку? Хоть крысу?

– Нет чести бить тех, кто не даст ответа…

– Ах, тебе нужен ответ?!! – почти обрадовался маг, и потащил его дальше вдоль колонн. В небольшой нише спряталась неприметная дверь, лязгнул тяжелый засов, зев распахнулся, обрываясь крутыми ступенями куда-то вниз. В просторном помещении с низким каменным сводом, освещенной тусклыми светильниками, оказалась просторная яма – маг поволок щуплое тело к краю.

– Докажи, что мужчина! – зачем-то сунул в руки его клеймор.

В яме ворочался настоящий      живой мархулл, перебирая суставчатыми лапами. Громадный, мохнатый, величиной с повозку, страшно ядовитый. Видимо, держали для жертвы Иккре. Лана прошиб холодный пот, колени затряслись, отказываясь держать тело…

– Что?! – продолжал орать старый майер, тряся мальчишку за воротник. – Мужчина?! Тогда поступи, как мужчина!! Смой позор со своего рода!! И Вергус тебе даст его силу!!

Ноги сдались, Лан бессильно обвис на руке, грохнувшись коленями в пыль. Глаза вращались, как безумные, клеймор глухо зазвенел, упав на камни…

– Твой выбор?!!

Все мысли вылетели, голова как бочка. Ноги пытались отпихнуться подальше от края, но отец крепко держал за воротник.

– Так кто ты? – наклонился старик, шипя в ухо, как раскаленная жаровня, – что выбираешь? – Некоторое время наблюдал, как мальчишка изо всех сил отпихивается от ямы, затем покрепче ухватил и поволок назад, к ступеням. – Никогда не смей говорить, что отец не знает, что лучше для его детей…

Наверху швырнул на пол, и опустился на корточки рядом:

– Так что выбираешь, сынок? – голос прозвучал почти ласково. – Побыть за сестру? Или, – кивнул назад, за спину, – подвиг? – злорадно усмехнулся: – твои друзья тебя почтят. Венками. Посмертно.

У него нет друзей. И никогда не было. Тело тряслось, как в лихорадке, руки отказывались держать тело, глазам мерещились жвала громадного черного паука… Смертельный, здесь, в двух шагах, в яме… Зубы выбивали дробь.