– Сок дрокка, – поясняет черноглазая. – Он целебный. Всегда беру на май-шугг.

Что это с ними? Мальчишка осторожно делает глоток, другой… В голове действительно проясняется. Спереди снова бухает, вспышка, и веселый крик…

– Веда талантище! – смеется Мия, хлопая в ладоши. – Бугг никогда ее не пробьет!

Лан моргает, очищая глаза, и осматривается. Громадный пустой амфитеатр, ряды скамеек поднимаются кверху. Сверху полупрозрачный купол до-защиты. Ага, они на полигоне. На передних скамейках. Вокруг солидная компания молодежи, с полсотни ребят, постарше и помладше, галдят на скамейках. Впереди, за прозрачным барьером, дерутся. Толстый Бугг только кажется неуклюжим, вертится как волчок. Взмах – рев огня! – тут же прыгает в сторону. Веда принимает на защиту, перед ней на секунду проявляется прозрачная ледяная стена, и заливисто смеется – приземлившийся Бугг уже напоролся на ледяные шипы. Шипы, конечно, с треском ломаются – это тренировка, а не смертный бой. «Как ты узнаёшь?» – ворчит недовольный толстяк, потирая ушибленный бок. «Тебя просчитать, раз плюнуть! – смеется Веда. – После «право» всегда «лево»! Смени формулу!»

– Ты извини, ладно? – неожиданно сказала сбоку черноглазая. – За те смешки. Мы когда узнали, что на самом деле произошло… – зябко поежилась. – Даже не по себе стало.

Вот те раз. Лан чуть не клацнул зубами. Одну минуту…

– А зачем сюда привезли?

– Чтобы тетя Роза не заметила, – усмехнулась Окка. – Отгребла бы лекцию, часа на два, и запрет на алкоголь. Без срока давности. Тебе это надо?

Ну да. Такие установки бытовали и в его прайде. Быть пьяным в аристократических семействах не принято, дурной тон. Тщательно выбривается. Это удел простонародья, в портовых кабаках, а не выдержанных леди и лордов.

Стоп! Одну минуту… Лан никак не мог взять в толк… так это получается… получается… Мозг просто отказывался верить. Его приняли?! Здесь?! Ребята, в свой круг?! Великая Иккра! – парень закатил глаза к небу. Ты не шутишь?!

– Ну как, пришла в себя? – на соседнюю скамейку бухнулся Ихвар, натягивая защитные доспехи. – Уже лучше? – обернулся, глянул, удовлетворенно кивнул: – молодец! Не обижаешься на нас? – снова сощурился, и снова кивнул: – Молоток! Правильно, на дураков не обижаются. А я ща как раз надеру зад твоему… кхм…

– Чья бы корова хвасталась! – раздался сзади веселый голос Олава, тоже поспешно надевающего доспехи. – Уже заживил свой зад, после прошлого раза?

– Подловил, – весело согласился вождь южан. – Больше не повторится!

– Ну-ну, – хмыкнул Олав. – Лань, ты где-нибудь еще видела таких хвастунов?

– К бою! – рыкнул выпускник, перепрыгнул скамейку и понесся к входу за защитный барьер.

– Сейчас будет самое интересное, – с восторгом прошипела Мия.

Лан бывал на тренировках. Май-шугг практиковался и в их прайде. Правда, полигон поменьше, и защитный барьер пониже. У него не было дара, поэтому не особо вникал. Магические бои сверстников – как насмешка над собственной немощью. За барьером полыхнуло, затем сильно рвануло – щебень застучал по защитному куполу. Затем снова и снова, ряд сильных ударов – сквозь пыль мелькнула прыткая фигурка Олава, перекатом уходящего от бешенных шквалов. Мия аж взвыла от восторга.

Затем в пыли раз за разом сверкнула молния, и по ушам долбанул гром. «Ах ты, чертова электрическая лампочка…» – долетел недовольный возглас Ихвара, и Окка с Лией громко расхохотались.

– Как ты? – сзади на скамейку упала Веда, довольная и раскрасневшаяся, и принялась стягивать наплечники и кофр.

– Уже могу смотреть, – довел до ее сведения уровень здоровья Лан.

– Как ты умудрилась так нализаться?