Знаете, что такое поток сознания? Не-е, господа, не знаете… А я вот знаю. Слишком умная потому что. Была бы дурой, здесь бы не работала. Эру, ну почему я не дура?

Нет, с магом все оказалось легко. Подвоха он не чуял, поэтому его я «взяла» сходу. И канал получился широкий и чистый, практически без помех, так что я смогла даже читать не только эмоции и образы, но и конкретно мысли. Почти идеальный объект! Беззащитный, голенький, однослойный – одно удовольствие такого работать!

А вот «работать» Эринрандира оказалось удовольствием совсем иного плана. Когда мой любезный начальник «открылся», я едва с кресла не сверзилась, ибо то был действительно поток. Мутный и бурлящий, с порогами и омутами, перепадами и всплесками. Тут впору вместо нашего мыслечтецкого жаргонного «тук-тук» говорить «буль-буль». И – на дно камнем… Но я отважно вдохнула, пробормотала короткую заклинашку-считалку: «Раз-два-три-четыре-пять, по мозгам пойду гулять, девять, восемь, семь и шесть, вам мои мозги не съесть!» Дурь, конечно, редкостная, но ведь помогает! И «вошла», периодически отфыркиваясь.

Ну, что сказать… Фонил он жутко! Брать настройку на эту больную голову оказалось той еще работенкой. Сперва меня накрыло полным букетом сомнительных радостей похмелья. Не успела отплеваться и пройти этот слой, как откуда-то из недр выползло чувство вины – ну, за вчерашнее, это понятно! – обильно приправленное смущением и злостью. И это я понимаю… Засучив рукава, отсекла и этот поток. Легче стало? Не-а! Теперь либидо повылезало! Проклятье, я счастлива и польщена, что мои прелести произвели на доблестного энчечекиста такое сильное впечатление. Нет, правда! Приятно сознавать, что с ориентацией у Эринрандира все в порядке. Но работать-то надо! Легендарный, орденоносный, ты где? Ау? О! Есть контакт! Здравствуй, мозг.

«Тук-тук. Это Нол. Я взяла».

«Принял».

С небольшой заминкой, но ответил он хорошо. Грамотно.

«Веду мага. Синхронизировать?»

«Незачем. Дублируй».

«Канал защищен. Давай».

Есть тут некий нюанс… Мысле-речь бывает разная. В данный момент общение должно было быть максимально кратким, емким и конкретным. Никаких «выканий», «милордов», «леди» и прочих расшаркиваний. Иначе настройка «слетит». Оно мне надо?

Ах, тис зеленый, как же приятно работать с опытным партнером! Специфические наши словечки знает, «нюансы» воспринимает адекватно… Кажется, все-таки споемся. Тьфу-тьфу. Поехали!

– Превед, ушастег! Кагдила? – Лёнчик обрадовался появлению следователя, словно увидел любимого родича. – Бум хавать мну моск?

В личном деле особо отмечалось, что разговаривает только на олбанском, в крайнем случае, на орочьем.

– Нисмишно, подследственный, – мрачно отчеканил Эрин, присаживаясь напротив. – Хочу поговорить с тобой про Горбатого.

– Ахтунг! Кросавчег! – истерично рассмеялся Л.Мышер. – Шозонах?

На клыках на верхней челюсти у него красовались золотые коронки, призванные подчеркивать духовное родство с вампирами. Вполне возможно, что на некоторых барышень эти произведения зуботехнического искусства и действовали гипнотически, тут исключительно дело вкуса, но дикция Леона оставляла желать лучшего.

– Ты гонишь, – спокойно отмахнулся Эрин.

Кем-кем, а геем Глеб Големов, более известный под кличкой Горбатый, не был никогда.

– Морозиш, ушастег. Йа этого пиндоса не трогал ваще.

«Врет!» – сказала Нолвэндэ.

«Знаю»

– Йопт! – возмутился Эрин. – Горбатый жог нипадеццки! А ты, пэтэушнег, его опустил.

Горбатого жалеть – себя не уважать. Но справедливости ради, надо сказать, что опущенный накануне маг считался одним из самых сильных в нашем районе.