Поскольку нет нуля, нет и предела бесконечности, ибо как невозможно «уменьшиться» до нуля, так и невозможно «увеличиться» до конкретного предела.

Однако (и тут начинается самое интересное), понятие «нет», как и понятие «нуль», подразумевают некое небытие… Некое небытие, в котором нет никаких измеряемых величин, нет ничего вообще. (При этом никто, конечно, не говорит, что небытие «существует».) И есть бытие, в котором можно бесконечно уменьшаться и бесконечно увеличиваться, никогда не достигая предела. Таким образом «мы подходим» к понятию истины как некой границы между бытием и небытием, между познаваемым и непознаваемым… А также между «внутренним» и «внешним», – раз уж мы заговорили о людях, яблоках и их «границах» – коже и кожуре. В этой-то границе и заключается весь секрет. – Она если есть, то ее сразу нет. +) Совсем как мёд.

Живое существо в своем развитии может стремиться к разгадке этой величайшей загадки, т. е. к предельному познанию. Умерев (равно как и не родившись), познать что-либо вряд ли возможно ввиду отсутствия инструмента познания. А бытие тем временем продолжает жить вновь и вновь. На что, вообще, оно надеется? Познать-таки рано или поздно небытие? – Это бесперспективняк. – Или же жизнь этому бытию просто шибко нравится как процесс? Не знаю – не знаю… Если жизнь важна как таковая сама по себе, ради жизни, – то, вроде бы, нет никакого резона в процессе, в развитии, в рождении, взрослении, старении и умирании. Жила бы себе, и всё тут. – Возможно, порой ей требуется столь радикальное обновление, что оно достижимо только за счет рождения новых ростков, и, соответственно, смерти старых. Жизнь ценой жизни.

А если отбросить выдуманные человеком вопросы о смысле, замысле, «зачем да почему», то и остается, собственно, бытие как таковое. Просто есть жизнь. Движение. И всё тут. Не о чем говорить.

Ввиду бесконечности, бессмертности бытия в целом, у него просто нет иного выбора, кроме как продолжать жить дальше. Возможно, просто ради разнообразия оно порой концентрируется в рамках относительно независимых объектов – атомов, молекул, бактерий, растений, животных, в т. ч. людей… – однако об отдельности этих объектов и речи быть не может. Как таковых границ нет, никто не замкнут полностью, не отделен от прочего ни в пространстве, ни во времени. Точно так же, как у тела нет фактических неизменных пространственных границ, поскольку тело – постоянно трансформирующаяся и взаимодействующая с «внешним» миром субстанция, – так нет у него и четких границ во времени. Рождение – это не внезапное возникновение из ничего, это достаточно плавная трансформация, «сгущивание» и дальнейшая концентрация бытия в новом существе, условно и временно принимаемом за отдельно взятую единицу. И отмирание конкретной оболочки – просто растворение, распыление в мире. – Равно как кубик рафинада: однажды был слеплен из сахарных песчинок, потом лежал в коробке с другими кубиками, потом переместился в сахарницу, и наконец, был утоплен в чае. Разумеется, этот «кубик» существует и в сахарной свекле, и в земле, из которой свекла растет, и после чаепития так или иначе тоже наличествует, только всё это в гораздо менее концентрированном виде, чем непосредственно в своем кубическом сахарном состоянии. Он есть вселенная, везде и всегда. =)

Интересна, конечно, сама концентрация жизни в «отдельно взятых» существах. Концентрация сознания. – Ощущение «Себя». – И интересен тонкий момент, когда кажущаяся, видимая и ясно ощутимая граница вдруг растворяется, перестает быть границей.

Однако помимо самой жизни и разнообразия форм, возможно, чего-то бытию всё-таки тут надо, раз оно так изощряется.