– Откуда ты знаешь, что породистые?

– По движению, присмотрись, как они передвигаются, быстро, изящно, это скаковые лошади, скорее всего, ахалтекинцы.

Со стороны гор, прямо на них, летели четверо всадников. Породистые лошади разных мастей: шоколадного цвета гнедая, вороной конь, светло-бежевая и рыжая – просто завораживали взгляд своими грациозными движениями. Хвосты развевались по ветру, тонкая кожа скакунов переливалась на солнце и казалась атласной.

Отец и Инга с восторгом смотрели на них.

– Говорят, что ахалтекинцы двигаются, как гепарды, – сказал отец.

– Да, красиво, я никогда не видела живых лошадей.

– Интересно, откуда они здесь?

Подъехав, ребята гарцевали возле машины, рядом с трассой. Всадники ловко и горделиво держались на лошадях, похоже, они родились в седле.

– Меня зовут Умар. Помощь нужна? – спросил один из них.

– Нет, спасибо. Хотя… Где можно воды набрать?

– Тут недалеко речка, у вас ведро есть?

Отец достал из багажника алюминиевый бидон.

– Вот сюда наберите.

Загорелый дочерна паренек, похожий на цыгана, взяв бидон, ускакал.

Остальные разглядывали Ингу так, словно никогда не видели ничего подобного.

– Чего глазеете? – не выдержала она, в свою очередь с любопытством поглядывая на них.

– Сразу видно, городская, – усмехнулась смуглая девушка, ловко сидевшая на рыжем скакуне. Она была одета в красное туркменское платье, расшитое спереди до талии вышивкой бисером и длинные штаны из той же ткани, вышитые снизу. Черные вьющиеся волосы, заплетенные в толстые длинные косы, оттягивали ее голову назад, в ушах крупные золотые серьги с красными рубинами, на шее бусы из граната.

– Вы цыгане? – спросила Инга.

– Кто мы? – покатилась со смеху незнакомка. – Очки сними, тогда, может, лучше разглядишь нас.

– Это модно, ты ничего не понимаешь, – заносчиво ответила Инга, поправив большие солнцезащитные очки в белой оправе.

– Ну, мы же цыгане! Откуда нам знать, что модно? – девушка говорила на чисто русском языке без акцента.

Дружный хохот отвлек отца от ремонта.

Он посмотрел на них и улыбнулся:

– Вы откуда будете, из Ленгера?

– Нет, мы оттуда, – девушка показала рукой в сторону гор.

– У вас породистые кони, ахалтекинцы, если не ошибаюсь?

– Да, верно.

– С конезавода? – копаясь в машине, спросил отец.

– Украли, – смеясь ответил подоспевший Умар и подал бидон с водой.

Отец выпрямился и внимательно посмотрел на него, потом вытерев руки тряпкой, подошел и погладил по морде вороного.

– Порода-то дорогая, таких коней хорошо охраняют.

– Выглянул месяц и снова

спрятался за облаками.

На пять замков запирай вороного —

выкраду вместе с замками.

Пропел Умар, сверкнув черными глазами, в которых прыгали чертики. Его смуглое лицо блестело на солнце от мельчайших капелек пота, над верхней губой пробивались первые редкие усики, густые черные волосы до плеч, придавали ему сходство с цыганом.

Инга прыснула от смеха:

– Па, я же говорила, что это – неуловимые.

– Я думаю, что это конокрады. Надо сообщить в милицию.

– Зря время потратите, – вмешался парень казах, как бы свысока, молча наблюдавший за всем происходящим сквозь полуопущенные веки. Пока он молчал, было впечатление, что он дремлет сидя в седле. – Мой папа смотрит за ними, а мы выгуливаем их каждое утро, чтобы не застоялись.

– Им нужны специальные площадки для бега, вы же испортите им копыта, нельзя по асфальту.

– А мы и гоняем по степи, к вам просто подъехали, думали помощь нужна.

– А, – смягчился отец Инги. – Спасибо вам. И передайте отцу, что кони у него хорошие, я люблю скакунов, – обратился он к парню казаху.

Все рассмеялись.

– Что-то не так?

– Так кони не его отца, они…, – Умар осекся, глянув на зеленоглазого парня.