– Не уверена, что эта правда ему понравится, – признаюсь я. – Если честно, я совершенно забыла о той ситуации в баре, и Пол не знает, что я пошла в лес именно с тобой. Конечно, лучше рассказать ему правду, но я боюсь подумать, чем это может кончиться. Так что я понятия не имею, как буду все это ему объяснять. Проще всего сказать, что я поскользнулась и упала. Не обязательно же вдаваться в подробности?

– Наверное. Моника, мне жаль. Я, правда, надеюсь, что у тебя не будет проблем из-за… сегодняшнего.

– Ну, если он не узнает о тебе и поверит, что я просто упала в овраг, то, думаю, я отделаюсь легким испугом, – с усмешкой говорю я.

– Ты дыши глубже, – советует Эрвин. – Тогда, может, алкоголь быстрее выйдет.

– Ну ладно, – отвечаю я разочарованно и с удивлением ловлю себя на мысли, что мне нравится с ним разговаривать. Очень легко, как со старым другом, которого знаешь тысячу лет. Перед которым не стараешься казаться лучше, чем ты есть на самом деле. Наверное, это от того, что я вижу его в последний раз, поэтому совершенно не забочусь о том, что он будет думать обо мне.

Странно, но от этой мысли мне почему-то становится грустно, и я, вздохнув, снова прижимаюсь щекой к его плечу. Мне становится тепло и уютно. И в голове вдруг появляется мысль, что было бы здорово, если бы этот день не заканчивался так быстро.

– Просыпайся. Мы на месте.

Я открываю глаза, пытаясь прийти в себя и понять, где я. Вокруг совсем темно, сыро и холодно. Эрвин аккуратно расцепляет мои руки и спускает меня на землю, потом снимает рюкзак, пока я сонно осматриваюсь. Хмель сошел, только во рту осталось легкое послевкусие от егермейстера.

Я зябко поеживаюсь. Ссадины ноют, на вывихнутую ногу все еще больно наступать. Видимо, я уснула и проехала всю дорогу у Эрвина на спине. Удивительно, как алкоголь раскрепощает и сближает людей, – в трезвом уме мне бы такое и в голову не пришло.

Сейчас мне неловко, особенно после всего, что я наговорила Эрвину около пещеры. А еще внутри – странная пустота после неожиданно возникшего чувства близости.

– Эрвин, я… Ты должен был меня разбудить, я могла бы пройти хоть часть пути. Прости… мне ужасно неудобно.

– Все нормально. Я же сам тебя посадил. Тебе лучше?

Я демонстративно шевелю руками и ногами.

– Все болит, конечно. Но спасибо тебе за то, что спас меня. И еще раз прости за шишку, – я смущенно улыбаюсь и смотрю на его лицо, но в темноте почти ничего нельзя разглядеть.

– Пойдем к Хайке, тебе нужно перекусить.

– О, я… – на самом деле, есть хочется ужасно, – я… я, пожалуй, поужинаю с Полом. Но спасибо за предложение.

Мы выходим из леса. Андерленд встречает нас вереницей ярких фонарей.

– Ну, вот и гостиница. Я так понимаю, дальше тебя не провожать?

– Да, не нужно. Еще раз спасибо за помощь.

– Наш договор про экскурсию по Мюнхену все еще в силе.

– А, спасибо. Но это вряд ли, как ты понимаешь.

– Пообещай мне кое-что. Не ходи в лес одна, без карты и компаса. Это может быть опасно.

– Хорошо, – отвечаю я неуверенно.

– И не стирай мой телефон, на всякий случай. Вдруг у тебя появятся какие-то идеи.

– Ладно, – мне не сложно выполнить это обещание. – Еще раз спасибо за все.

Мы прощаемся, и я ковыляю к гостинице.

Никогда еще, со дня знакомства с Полом, я не смотрела на других мужчин. Точнее, не то, чтобы не смотрела, – они для меня просто не существовали. Конечно, на меня иногда обращали внимание, но в ответ я всегда говорила, что несвободна. Мне было приятно, и только. Я всегда знала, что другие проигрывают Полу, даже не пытаясь сравнивать.

Эрвин не проигрывал.

Но дело было даже не в этом, а в странном чувстве близости, которое возникло после того, как он спас меня у обрыва.