– Знаешь, Ян. Вот сморю я на Владу и не могу понять.

– Что тебя конкретно смущает?

Они даже не заметили, что уже десять минут как уехала Влада, а они все стоят под фонарем и разговаривают.

– Она и это место. Как тебе объяснить. Вот, – Ждана все обвела рукой, – это место – это масло. А Влада – вода. Не совместимые они. Понимаешь ли ты меня.

Ян неопределенно пожал плечами.

– Эта девушка больше подходит к другим местам – светским вечеринкам, модным показам, неприлично богатым салонам. Ее типаж оттуда. Она утонченная, красивая, воспитанная, у нее породистая внешность. Не ежиком тут плясать должна, а где-нибудь на яхте, толстосума на миллионы разводить своим телом. И жить в полном шоколаде.

Ждана вздохнула. Ей самой хотелось бы такой быть. Но ее создали другой. И все годы она сильно комплексовала, безрезультатно сидела на диетах. Потом поняла, что не вышла ростом для модели и забросила все диеты. Вес вернулся быстро, его всегда было сложно контролировать. И вот появилась Влада, которая весила как осиновый листочек, а ела, как хорошая кобылица и ей ничего за это не было. Но сегодня Ждана впервые увидела, что и на нее могут смотреть с обожанием. И она больше своей новой подруге не завидовала, она была ей благодарна, что привела сюда.

– Ты же слышала, – приблизился к ней Ян, – что ты самая красивая.

– Снегурочка.

– Просто, самая красивая.

Ян поцеловал, и она ответила.

Они медленно пошли к воротам. Им не хотелось расставаться, и каждый знал, что они обязательно встретятся.

– У Влады тут интерес, – махнул головой в сторону левого крыла Ян, – прячется за одним из этих окошек.

Ждана внимательно осмотрела каждое окно. И заулыбалась, когда увидела силуэты шести пушистых овощных хвостиков, расставленных по подоконнику, освещенных ночником. Она уверенно указала на окно.

– Да, я даже знаю за каким конкретно.

Они замерзли и ускорили шаг. У ворот их уже нетерпеливо ждали. С ноги на ногу переминался и курил ночной сторож. Он пыхтел папиросой и хитро посматривал на молодых людей.

– Вот моя машина, – печально сказала Ждана, – пока, счастливого нового года.

Она села и поставила машину на прогрев. В окно постучали, она открыла. Ян просунулся в машину и поцеловал ее снова. Затем он протянул ей красивую кованую розу. Она была тонкой и изящной, но тяжелой. Ее бутон был окрашен в яркий красный цвет, а листочки зеленые. Ждана залюбовалась подарком и не заметила, что Ян ушел. Когда она вспомнила, что не оставила ему своего номера, то горькая слеза тут же покатилась по щеке. Она вытерла слезы и взяла телефон. На него пришло сообщение. «С новым годом. Давай сходим на свидание? Ян». Ждана не выдержала и расплакалась, и рассмеялась одновременно.

– Конечно, давай! – ответила она сама себе, и счастливая тронулась с места.

Третьего января Влада уже в восемь была в центре. Она играла с Оленькой и нетерпеливо посматривала в окно. Анна Валентиновна что-то не торопилась.

– Так, – сотый раз переспрашивала девочка, – ты точно теперь моя мама?

– Точно, – отвечала девушка и целовала ее в макушку.

Доброта и ласки Оленьке больше пришлись по нраву, чем равнодушие и негативное отношение. Она уже не называла себя плохими словами, хотя нет нет и вылетит какое – нибудь неприличное. Тогда няня или Влада ничего не говорили, а сразу резко останавливались и смотрели на Оленьку остановившимся взглядом. Она все понимала, что сказала плохое слово и тут же, хихикая, прикрывала ладошкой ротик: «Ой, простите» – говорила она.

– А я могу тебя называть мамой?

Влада притянула ее к себе и прижала крепко.

– Давно пора. Сделаем минуту счастья?