– Сколько?

Она немного помолчала.

– Давай пару миллионов. На первое время хватит.

Влад сник. Хватит? На первое время?

– Венера, ты не опухла.

– Я все поняла, – ее голос совсем изменился. Теперь он не был таким сладким, как еще минуту назад, – вот так тебя волнует благополучие собственного ребенка.

– Я колье тебе купил за пять. Хотел сделать приятное, думал попытаться что-то наладить. А ты яйца мне отрываешь без наркоза. Венера. Я знаю, ты меня разводишь, спекулируешь ребенком. Ему таких денег уж точно не надо. Ты издеваешься?

– Ну, раз ты начал так со мной разговаривать. Я не знаю. Я тебя полюбила чистой наивной душой, а ты жмот. Каких-то двух лямов ему жалко. Не ем я эти деньги, все для нашего общего малыша!

Влад увидел, что в листе он протер уже дыру, бросил карандаш, тот сломался, и кусочки грифеля рассыпались по столу. «Словно моя душа разбилась» почему-то пришло в голову Владу, когда он увидел, что, сделал с карандашом.

– Прости, – заговорил он примирительно, – не обижайся. Венера. Я знаю, как тебе тяжело. Но и ты пойми меня. Это непомерно большие расходы на лечение одного ребенка.

– Заметь, не какого-то там ребенка, а твоего. Тебе разве на него немного денег жалко?

– Нет, не жалко, – совсем поник Влад. Он понял, что жена вновь манипулирует ребенком, и он как обычно сдался, – я сейчас переведу миллион. А завтра еще.

Голос жены снова стал бархатистым и приятным, только ему он уже таким не казался. Она словно гадюка жалила его сердце. Венера щебетала, как она рада, что скоро приедет. Сказала, что сейчас они поговорят, и она видео пришлет, сегодня засняла.

Влад как услышал об этом, так больше и не смог разговаривать с ней. Сказался занятым и прервал разговор. Он пять минут неотрывно смотрел на экран телефона, но ничего не происходило. Венера не пересылала. Терпенье его лопнуло, он решил ей набрать, но раздался другой звонок.

– Что! – рявкнул он в трубку и тут же успокоился, – иду.

В холле третьего этажа уже собрался народ. Персонала в компании много, на такую ораву ресторана еще в Москве не придумали. Поэтому руководство просто устраивает фуршет на несколько часов после обеда. Чтобы все к шести уже ушли домой. Ничего сверх естественного – мало закусок и много шампанского.

Сотрудники все равно остаются не в обиде. Им выплачиваются помимо зарплаты с полной надбавкой, еще тринадцатая зарплата, квартальная и годовая премии и бонусы, кто особенно хорошо работал и подарочные на новый год. Если все сложить, то, по-честному, и этого фуршета им много. Можно было и не тратиться. Но корпорация богатая, очередной год закрывает в хорошем плюсе, поэтому закуски заказали в дорогом ресторане, а напитки только элитпремиум.

Влад в числе первых поздравил всех присутствующих с праздниками и предстоящими долгими каникулами и удалился в дальний угол. Он хотел чуть посидеть и незаметно уйти, а если остановят, скажет в кабинет надо.

Вокруг царила атмосфера веселья. Когда у каждого капнула на счет такая сумма, хочешь, не хочешь, развеселишься.

Влад налил себе апельсиновый сок, но его стакан тут же кто-то умыкнул, прямо из-под рук. Он отвлекся всего на секунду, графин поставить на другой конец стола. Ладно, вокруг столько народу. Все гомонят, поздравляют друг друга, делятся впечатлениями о прошедшем сезоне. И каким бы он ни был, в последний рабочий день года, все смазывается за счет приподнятого настроения и предвкушения праздников. Все проблемы не такие уже и трудные, и тяжелые и даже о многом говорится со смехом.

Влад налил в другой стакан сок. Графин уже поставил рядом. С ним поздоровались, он только сказал: «Здравствуйте и вас с праздником», а стакана нет. Уже смешно становилось. Он взял с соседнего стола еще один стакан. Стал наливать в него сок. И стоило ему опустить графин на стол, как его постучали по плечу. Влад взялся рукой за стакан, чтобы наверняка не упустить и этот и повернулся к тому, кто хотел его внимания.