– Который? С бардовым галстуком? – спросила Лиана.

Согласно кивнула головой и положила в рот еще салата.

– М да, тот, самый угрюмый.

– И чем же? – хохотнула Виола.

Обернулась еще раз и посмотрела на всем в жизни недовольного человека.

– А у него такое лицо, как – будто у него под носом какашками пахнет, и он не может избавиться от запаха. Считаю это справедливо. Не должно быть в жизни все уж так хорошо у таких мажоров. И богатство, и здоровье, и красота. И все в одну морду.

– Влада!

Марина, Жанна и Лиана возмущенно уставились на меня. А Виолка заржала так, что я тоже не выдержала и прыснула от смеха следом за ней.

– Как салатики?

Неожиданно раздалось над головой. Все разом вздрогнули, мы с Виолой умолкли. Приторный парень наслаждался реакцией на его неожиданное появление. Мариша и Жаннета первые пришли в себя и показали ему свои самые обворожительные улыбки. Я машинально наколола на вилку пару листиков салата и положила в рот.

– Не очень, – ответила, жуя, – нет соли и жестко, аж небо царапает.

– Непременно советуем заказать, – вклинилась Виола, – видите, как вкусно.

Мы с ней переглянулись и снова засмеялись так, как обычно мы любим, так чтобы далеко слышно было. Три наши принцессы на выданье физически ничего не могли поделать, но глазами делали все, чтобы показать, что они не с нами.

– Приглашаю вас за наш столик, – парень наклонился ниже и головой указал на свой стол.

Мы дружно обернулись. Все пятеро мужчин с того стола неотрывно смотрели на нас, кто в ожидании и предвкушении, а кто абсолютно безразлично. Глаза смотрели на нас, но не видели, мысли были где-то далеко.

Я открыла рот, чтобы сказать, что мы не можем, а девочки уже вскочили так, что кресла загремели. В итоге я осталась сидеть с открытым ртом и недожеванным салатом. Виола сидела, склонив голову и тихо шептала.

– Боже мой, де-рё-вня.

Через секунду мы остались с ней одни. Я отставила невкусный салат в сторону, и посмотрела на подругу.

– Что делать? – Виола тоже встала, – пошли. Нельзя наших куриц оставлять одних. Должен же с ними быть кто-то умный рядом.

– Пошли в клуб? Там мои парни приехали, всего на этот вечер.

– Пошли.

– Пошли, – я встала из-за стола, – Мне нужен сегодня безудержный секс.

– Пошли.

Я довольная схватила плащик и не успела сделать и двух шагов, как Виола грозно рыкнула.

– Пошли! Но не в Аид. А туда пошли. Мне самой это не нравится.

Грустно вздохнула, еще раз печально оглянулась в ту сторону, где выход и развернулась.

– Пошли, что ли, уже. Ох, эта дружеская ответственность. Святая обязанность.

Когда мы подошли, дружная компания уже сдвинула два столика вместе и весело рассаживалась. Щупленький официант подошел и неуверенным голосом попытался сказать, что не положено сдвигать столы, правилами запрещено. Бородатый обнял его так, что парня не видно стало, что-то сунул ему в карман и, постукивая по спине, выпроводил.

Перед нами стоял один свободный стул. Хотела уступить его Виоле, но та резко запротестовала.

– Нет, ты присаживайся, а то тут же придумаешь повод улизнуть в Аид. Я себе найду куда присесть.

Она сказала это негромко, но бородач услышал. Стоило мне повесить на спинку плащ и расположиться, его длинная рука тут же легла на спинку моего кресла. Пухлые губы растянулись в широкой улыбке, обнажая идеальные зубы.

– По чем зубы такие брал и где? – пошутила, – а губы такие пухлые и яркие в подарок получил?

Он не ответил, а просто смеялся и смотрел на меня.

– А, – сделала вид, что как – будто догадалась, – Блеск! С малиновым вкусом.

Виола уже притянула сама себе кресло и, растолкав незнакомцев, уселась. Она услышала мою последнюю фразу насчет губ и стала смеяться. Она всем видом хотела показать, что флиртовать ни с кем не намерена и если кто осмелится, то получит тут же в бубен. Что не скажешь о девочках. Они пребывали в полном восторге, им очень хотелось кого-нибудь подцепить. Мужчины им казались представительными, богатыми, влиятельными, что спорить, симпатичными. Короче отвечали всем требованиям. Только нам с Виолой ничего такого не хотелось, поэтому мы просто делали все, что хотели. Понравиться никому не стремились, как говорится, были самими собой.