Мужик странно посмотрел на меня, вытащил из воды удочку и стал ее сматывать.

– Что-то не клюет здесь сегодня. Поеду лучше в другое место.

У меня возникло странное ощущение, будто он почему-то опасается меня.

Когда рыбак ушел, я присел на берегу. Костер, который не успели потушить молодые люди, уже догорал. Солнце взошло довольно высоко, сейчас точно уже часов десять.

Мне вспомнилось прошлое лето у бабушки. Ночевки на сеновале, запах свежескошенных трав, парное молочко по утрам, и маленькая извилистая речушка, с зеленой тиной у берега… Может, действительно, нужно было поехать на месяц к бабушке в деревню…

Мой голодный желудок заурчал. Я понял, что давно хочу чем-нибудь подкрепиться. Однако, пионерский лагерь странным образом исчез, меня почему-то никто не искал, а значит, нужно добираться до ближайшего населенного пункта, чтобы позвонить домой, а заодно и купить в магазине какой-нибудь еды. И тут я, с сожалением, вспомнил, что пять рублей, которые были у меня в кармашке рюкзака, остались в лесном овраге…

За речкой виднелись домики. Я вспомнил, что там находится село, а значит должна быть и почта. Да в любом случае, у кого-нибудь из жителей есть дома телефон…

7

Пройдя через речку, по деревянному мостику, я почти подошел к ближайшему дому, с высокими зелеными воротами, и вдруг увидел впереди милицейскую машину. Она ехала по грунтовке прямо ко мне.

« Вот у милиционеров и спрошу про пионерлагерь…» – подумал я.

Из машины вылез высокий милиционер в странной черной форме и маленький лысый мужичок, в обычном сером костюме.

– Гражданин, предъявите, пожалуйста, ваши документы,– обратился ко мне милиционер.

– У меня нет документов,– добродушно улыбнулся я.

– А откуда вы следуете? – поинтересовался пижон в костюме.

– Я… из лагеря сбежал.

Мужчины переглянулись.

– Васильевич, по ориентировке не сходится. Беглецу не больше тридцатника, а этот уже в возрасте… – пожал плечами высокий милиционер, показав на меня.

Чтозначитввозрасте?

Лысый неторопливо закурил, покосившись на меня:

– Странный он все же какой-то. Может, наркоман… Пакуй его, Лавров, в отделении разберемся…

Милиционер подошел и быстро нацепил на мои руки наручники. Меня посадили на заднее сидение машины, и рослый милиционер уселся рядом:

– А кто вас ударил?

– На берегу избили. У одного паренька руки сильно чесались.

– Это, наверное, молодежь на «девятке»,– пробормотал белобрысый водитель в форме, – мы их видели, когда в поселок въезжали.

– Вы заявление на нападавших будете писать? – спросил лысый мужик.

– Не буду. Пусть живут пока.

Через несколько минут машина выехала на асфальт. По шоссе милицейский автомобиль несся с довольно приличной скоростью.

У мужика на переднем сидении в кармане пиджака заиграла музыка.

Он достал черный приборчик и приложил к уху:

– Кузнецов слушает… Да вы что? Поймали уже? Молодцы… Мы как раз тоже в район едем… Не с пустыми руками…

Мужик повернулся ко мне и шмыгнул носом.

«Что-то типа рации, – подумал я, – классная штука и довольно компактная…»

– Васильевич, на нарика он вроде не похож. И руки у него чистые. Я имею в виду вены… – пробубнил милиционер.

– Вы где проживаете, гражданин ? – поинтересовался лысый.

– В Ленинске, – пожал я плечами.

– А здесь чем занимаетесь?

– Я же вам говорил. В пионерский лагерь приехал, на первую смену. А сегодня утром сбежал…

– Не староват ли ты для пионера, мужик? – хмыкнул лысый, и обернулся к сержанту,– Лавров, ты на внешность не смотри. Руки могут быть и чистые, эти торчки сейчас внутрь всякой гадости наглотаются, а потом зеленых человечков видят и с пнями в лесу разговаривают…