– Привет Генри, – протянул с улыбкой Донован, – случилось что?

Тео еле сдержался, чтоб не врезать ему прямо здесь же, но при всех он разбираться с ним не мог, поэтому схватил Донована за шкирку и поволок в туалет. К его удивлению, парень не сопротивлялся, он послушно брёл рядом с Тео, и даже тогда, когда мальчик втолкнул Донована в туалет, тот дал ему беспрепятственно подпереть шваброй дверь и к тому же для пущей конфиденциальности приставить тумбочку, хотя мальчик знал, что за дверью собрались ребята, которым не терпелось стать свидетелями очередной потасовки.

– Это ты отдал Киллигану фотографию? – Тео пригвоздил Донована к стене, и пытливо посмотрел на него. Как же его бесило это насмешливое, крысиное выражение лица, как будто он знает про Тео абсолютно всё, каждую мелочь.

– Фотографию? Какую фотографию? – осклабился Донован, будто бы не понимая, о чём говорит Генри.

– Теперь у нас большие проблемы из-за тебя, тупой ты кусок дерьма, – Тео не сдержался и дал парню в челюсть, на что Донован только рассмеялся окровавленным ртом.

– И я этому бесконечно рад, – сказал он, противно хихикая. Тео хотел врезать ему ещё раз, но тот проворно перехватил его руку. – Из-за вас тройки недоносков погиб Том, а Шкаф стал психом…

– И в этом виноваты только они сами, – Тео подставил Доновану подножку, и тот, падая, утянул мальчишку за собой и оглушил его ударом в ухо. Он схватился за ухо, и в этот момент Донован дал своим острым локтем прямо в глаз Тео. Мальчик взвыл от жгучей боли, ему показалось, что его глаз сейчас просто вытечет из глазницы, открыть он его не мог.

– Я не успокоюсь, пока не превращу твою жизнь, жизнь твоей сестрички и друзей в ад.

Донован, ослеплённый своей удачей, норовил ещё как следует врезать Тео, но в этот момент кулак мальчишки прошёлся по рёбрам ублюдка, и тот скорчился от боли. Тео был бы несказанно рад, если бы ему удалось сломать ему парочку. Затем, врезав ему ногой по голове, он отпихнул Донована от себя.

– Если ты попытаешься сделать ещё что-то, то отправишься вслед за Томом, ты понял это? – проорал Тео в тот момент, когда поднял Донована за волосы и стукнул головой об пол. Ему хотелось бить его головой о кафель, и снова бить и так до бесконечности, пока от его головы не осталось бы сплошное кровавое месиво.

Когда Тео закрылся в туалете с Донованом, в общую комнату на третьем этаже прибежало несколько мальчишек, они рассказали, что произошло. Оливер с Ником сразу же бросились туда. И сейчас они ломились в дверь, где вовсю кипел ожесточённый бой. Друзья звали Тео, кричали, чтоб он прекратил, но всё тщетно. В конце концов, из-за того, что дверь была хлипкая, от того, что мальчишки так упорно ломились в туалет, она сошла с петель. И ребята всей гурьбой ввалились в туалет и мысленно поблагодарили Бога за то, что пока никто никого не убил. Мальчишки сразу же разняли дерущихся и у обоих крепко скрутили руки за спиной.

– Это вы со своим папашей там на фотографии? – еле ворочая языком проговорил Донован, ему давалось говорить с большим трудом, а уж улыбаться тем более, но он это делал несмотря на боль. – Бьюсь об заклад, что его прикончили, как шавку, а вас запихнули сюда.

– Это я тебя сейчас прикончу гондон! – Тео принялся вырываться, но Оливер с Ником крепко держали его. – Пустите меня!

– А вы ведь были богатеньким сукиными детьми! – продолжал Донован, который вовсе не противился тому, что ребята держали его. – Ну и как вам эта изнанка жизни, а?

Тео насилу вывели из туалета, хоть он упирался и выкрикивал всевозможные ругательства. К финалу как раз подоспел Сэм, и когда воспитатель увидел разбитый лоб Донована, то принял незамедлительное решение относительно Генри – он отправил его на трое суток в застенок. Возможно, Донован именно этого и добивался, и возможно, это было очередным шоу, но, что ещё входило в его планы, никто не знал.