Просыпаться с похмелья то ещё удовольствие. Глаза режет от яркого дневного света, голова будто ещё там, в клубе слушает басы, больно отдавая ритм в мозг. А ещё почему-то горит кожа на попе. Рефлекторно глажу голые ягодицы под одеялом. Так стоп. Голые? Поворачиваю голову и обнаруживаю в опасной близости Тимура. На моей кровати. Раздетого.
Глава 10. Стыд
Почему я голая? Господи, какой позор, почему я не помню, как раздевалась? Прячу лицо в подушку.
– Ты ностальгируешь?
От неожиданности я подскакиваю, путаюсь ногами в одеяле и падаю на пол на мою злосчастную задницу.
– Чёрт, Арина, аккуратнее, – пока я барахтаюсь, пытаясь подняться, при этом не потеряв одеяло, Тимур успевает встать и подойти. Я зажмуриваюсь, чтобы не пялится на его утреннее состояние, плохо скрываемое трусами. Тим с глухим смехом берёт меня на руки и кладёт обратно на постель. Приоткрываю один глаз и стараюсь смотреть только на лицо. Видимо сжалившись надо мной, он всё же одевает джинсы и футболку.
– Ты почему здесь? И почему я голая? Господи, мы переспали, да?
– А ты не помнишь? И почему ты об этом говоришь так, будто это что-то плохое?
Сердце бухает в желудок. Я переспала по пьяни с Тимом и не помню этого. Что дальше, Пожарская? Пойдёшь вразнос? Это хорошо ещё, что именно он.
– Это не плохое…Но…Это…Господи…
Закрываю лицо руками. От стыда горят щёки. Слышу как он уходит на кухню, звенит посуда, и мужчина возвращается. Тимур убирает мои руки и протягивает стакан воды.
– Арин, я поехал, работа не ждёт, к сожалению. Выпей аспирин, – он кивает на стакан воды и таблетку, – я поехал.
– Спасибо, –голос еле пищит.
Тим целомудренно целует меня в лоб и уходит. Мне хочется провалится сквозь землю от стыда. Такой подставы от своего малопьющего организма я не ожидала.
Когда хлопает входная дверь я наконец выпутываюсь из своего кокона и иду к зеркалу. Лицо раскрашено как у клоуна, я даже пугаюсь в первую секунду от поплывшего макияжа. Красная помада размазалась в буквальном смысле в улыбку джокера. И он меня такой видел?! Вот это выдержка! Поворачиваюсь спиной и красные следы на ягодицах подкидывают воспоминания. О боже ж ты мой! Да после того интерактива в подсобке у меня не было шансов не заняться с ним сексом. Ну что ж. Честь и достоинства я пропила, похоже. Ладно бы в трезвом уме, но вот так …
Всю субботу я болею. После ухода Тимура единственное, на что мне хватило сил это сходить в душ и заварить чай. Совесть неприятно скребётся и нашёптывает «сделай уборку и напиши наконец новую главу диплома». Но только часам к шести вечера я смогла себя поднять и нормально поесть. Честно пыталась даже что-то сделать по дому, но каждый наклон головы напоминал тревожным звоном в ушах, что вчера я повеселилась на славу.