Я знаю, что Маланс всё ещё надеется, что их с Карой дитя живое. Хотя поиски никаких результатов не дали.

– Кстати, а сколько внучке Дэнии лет? – спрашиваю я, думая – а что если ведьма забрала себе ребёнка Маланса и вообще западню эту организовала.

– Я знаю о чём ты думаешь, потому что у самого такие мысли в первый момент появились, из-за этого я поехал в область, чтобы лично с Винетом встретиться, – вожак тоскливо улыбается и тяжело вздыхает. – Дочь Дэнии умерла при родах, за три месяца до нашей трагедии и это в их клане не для кого не секрет, – говорит Маланс и мои брови ползут вверх от удивления.

– Хочешь сказать, что ведьма не смогла спасти собственную дочь от смерти? – спрашиваю охреневший.

– Мало того, она ещё и себя гнобит, ну и Винета естественно. Выяснилось, что Дэния обучала свою дочь ремеслу колдуньи и всячески развивала у дочери ведьминские способности. Вот только не знала колдунья, что при этом нельзя влюбляться, а уж тем более рожать, – объясняет вожак, мне даже кажется, что он сочувствует ведьме. – Да и не обращается внучка Дэнии совсем. Винет, отец её получается полукровка, а мать вообще к оборотням никакого отношения не имела. Наш с Карой ребёнок должен быть предположительно сильным альфой, – по словам Маланса, ведьма не при делах, но я всё равно цепляюсь за эту версию, наверное, потому что другой нет. – Зара с Клэр близкие подруги с детства. Теперь внучка ведьмы очень за неё переживает. Винет говорит, что она от еды отказывается и всё время в слезах. Вот они с Дэнией и решили обратиться к нам за помощью, чтобы мы нашли Клэр. Да и ведьма сама к этой дочке вожака очень привязалась. Говорит, что если савраски Уронда найдут её первыми, то девчонке придётся не легко, – я сейчас понимаю ещё меньше, чем в начале его рассказа.

– Нужно найти принцесску, чтобы, что? Успокоить бедолажку Зару, внучку ведьмы, чтобы она не плакала? Ты это серьёзно? – моя выдержка, на которую я так долго настраивался, дала трещину, как только я слышу этот бред. – Удачи тебе тогда! – я резко встаю с кресла.

– Причём тут я, это ты будешь искать сбежавшую девчонку, – не повышая голоса, но с угрожающей интонацией, говорит Маланс и я чувствую почти физически, как волна бешенства рвётся из меня.

– Да с хера ли! Усралась мне эта дочка вожака, с которым мы враги! Пусть они там сами разбираются! – останавливаюсь посреди кабинета и наблюдаю, как глаза отчима, в буквальном смысле, наливаются кровью.

– Да ты, кто вообще такой, чтобы мои решения оспаривать?! Щенок – переросток! Сидишь целыми днями в офисе задницу паришь и возомнил, что от тебя, что-то зависит? Ты же на всём готовом живёшь, только и знаешь, что девок портить! – я стою в каком-то оцепенении, потому что ни разу не видел Маланса таким озверевшим. Страха я перед ним не испытываю, но и псих, который ещё несколько минут назад топил меня до макушки, вдруг исчезает. – Я, сука, не то что тебе, а даже врагу своему не пожелаю примерить мою шкуру! Я уже больше двадцати лет, как в адском котле варюсь и просветов никаких нет и облегчения тоже! – сейчас его лицо перекошено, но я понимаю, что это не от злости, а от боли. Теперь я чувствую себя последним мудаком. – Я в один день потерял всё – любимую жену, долгожданного и неродившегося ребёнка, лучшего друга! Но мы с Эной нашли в себе силы, ради тебя и клана вступили с ней в фиктивный брак и каждый день нас связывает общее горе! Ты в итоге вырос зажравшимся засранцем, тебе даже пальцем не хочется пошевелить, хотя знаешь ведь, как для меня это важно! – после слов Маланса я хочу провалиться на месте от собственного свинства.