Изнутри поднялась волна злобы, и Арсен замедлил дыхание. Окинул взглядом сидящих, мысленно несколько раз матернулся. Ладно банкир с владельцами сети аптек и торгового центра, но пара знакомых чиновников напрягли. Генерал убил наповал.

Слишком непростая публика собралась сегодня, на их глазах поднять руку — а хотелось бы, конечно, сразу с ноги — на этого гламурного недомачо не его уровень. Короли не марают руки о чернь.

— Ты не можешь ее увести, Арсен, — негромко, с расстановкой заявил генерал. — Люди отдохнуть собрались, удовольствие получить, а ты неуважение проявляешь. И, заметь, безо всяких на то оснований, эта девушка тебе не принадлежит.

— А кому принадлежит? Ему? — Арсен пренебрежительно взглянул на отчима Агаты.

— Мне, — храбро вскинулся тот, — она — дочь моей жены.

— Тебе уже есть восемнадцать? — спросил Арсен Агату. Та кивнула. — У него нет права опеки над тобой по состоянию здоровья?

Девушка отрицательно качнула головой. Генерал с недобрым прищуром смотрел на Ямпольского. Вот же старый блудник, а ведь он прав, сейчас остальные вой поднимут, что у них добычу отобрали.

— Значит она принадлежит мне, — спокойно сказал Арсен, заслоняя собой Агату и поворачиваясь к сидящим.

— С каких херов, Шерхан? — генерал был из враждебного лагеря, и Ямпольский понимал, что лучше обойтись малой кровью.

— Я ее покупаю. Сотка, — он исподлобья осмотрел присутствующих, те изрядно напряглись при перепалке Шерхана с генералом. А потом перевел взгляд на Саркиса, который, похоже, успел умыться и сменить рубашку. — Как этого твоего огрызка зовут?

Он кивнул в сторону чернявого с бородкой. Саркис полыхнул нехорошим взглядом из-под бровей, но Арсена мужские взгляды редко впечатляли.

— Махмуд.

— Махмуд, будь любезен, объяви хаммер-прайс* в сто тысяч долларов, — обратился Арсен к покрывшемуся испариной парню и тут же словно спохватился. — Или господа желают увеличить ставку?

Шею окутало теплое дыхание, и его будто обдало кипятком — это Агата уткнулась лбом в спину как раз там, где начинался позвоночник. И весь кипяток хлынул по позвоночнику вниз.

***

Желающих увеличить ставку не нашлось. Махмуд периодически срывающимся на фальцет голосом объявил окончание аукциона, и Арсен повернулся к Саркису.

— Свободный вип. И ужин. Или мне поискать более гостеприимное заведение?

— Что вы, Арсен Павлович, — Саркис вытер потный лоб, — сейчас все будет. А в вип уже можете проходить.

— Хочешь девочку попользовать, не отходя от кассы? — осклабился Чечен. — Правильно, Шерхан, я бы и до випа не стал тянуть.

— Моя девочка, где хочу, там и пользую, — Арсен даже постарался сказать это ровно, чтобы в голосе не звучало раздражение.

С Чеченом у Ямпольского мир, и то, что его все сегодня раздражают, не повод этот мир нарушать.

— Ну-ну, дело молодое, — с трудом сдерживая злость, сказал генерал.

«Еще бы. Все давно знают, что ты импотент».

Арсен не стал отвечать, но ощутил, как вздрогнула прижавшаяся к нему девушка. Пожалуй, Лере стоит рассказать самому и побыстрее, иначе донесут в таком виде, что она завтра же подаст на развод.

Арсен посторонился, давая Агате дорогу. Присутствующие не спешили расходиться, и Ямпольский то и дело ловил на себе злые недовольные взгляды. А когда Агата вышла из-за его спины, во взглядах, направленных на нее, разгорелась настоящая похоть.

Он обернулся на девушку и мысленно выругался.

«Чтоб тебе, Януш, на том свете икалось. Породил такое, сам свинтил, а мне теперь расхлебывать…»

Глядя на нее, Арсен в который раз поражался, как приземистый, лысеющий толстяк Януш смог произвести на свет такое совершенство. Лара Дворжецкая красива, но там породой и не пахнет. Арсену никогда не нравился ее визгливый голос, деланный смех и короткие пальцы. А еще ноги у щиколоток — тяжелые, как у крестьянки.