- Сир, я признаю свою вину. И готов понести любое наказание.

- И понесешь, - негромко проговорил король. - Все понесете.

Никто не издал ни звука, ни слова в свое оправдание.

Казалось, Рихарт был невозмутимо спокоен, но его люди знали по опыту, король в бешенстве. Его взгляд не отрывался от окон дома напротив, в одном из них, самом маленьком, выходившем на внутреннюю лестницу, горел свет. Так и не дождавшись, когда загорятся окна двух спален, король обернулся.

- Свое наказание вы понесете. Но позже. А сейчас извольте заступить каждый на свой пост. И чтобы подобное не повторялось

- Да, сир, - ответил старший.

Король скользнул по нему взглядом и направился к выходу. Уже у самой двери бросил:

- И незачем толкаться лавке. Посещения только в случае крайней необходимости.

Король ушел. А семеро рыцарей остались в том доме, что был приобретен специально для наблюдения за охраняемым объектом. Дом пустовал довольно долгое время, был заброшен и неустроен, но отнюдь не это огорчало доблестных солдат короля.

- Дожились, - пробормотал один из них, ветеран сотни. - Позор на мои седины...

- Довольно, - сердито рыкнул командир семерки. - Подумайте лучше, как восстановить свое доброе имя в глазах короля. И лорда Фарэйна.

- Лорд Фарэйн, да простит меня Господь, сам пусть думает, как будет оправдываться, - не сдержался ветеран.

- Фил, довольно, - поморщился старший. - Не заставляй меня вспоминать о субординации.

Тот мрачно кинул, потянувшись к оружию, оставленному в сторонке. Трое готовились заступить на свои посты сейчас, остальные трое должны были сменить их во вторую половину ночи. Все собраны и неразговорчивы.

Уже перед уходом старший оглянулся. Теперь у окна, вперившись в соседний дом стоял русоволосый красавец Солейн, самый молодой из них. Похоже, та леди из соседней лавки прочно застряла у парня в сердце. Командир звена потер затылок и покачал головой, понимая, что против короля шансов у Солейна никаких, хотя... кто его знает, как сложится жизнь?

Вздохнул. У него и самого сердце было не на месте.

***

А король в это время, двигаясь кружным путем, приближался к главной площади перед ратушей. Спросил бы его кто-нибудь, почему он занимается подобными вещами сам, почему бродит по ночному городу без охраны? Рихарт мог бы ответить только одно - он сам не знал, просто мужчине иногда надо побыть одному, привести мысли и чувства в порядок.

Нетерпеливое томление, неопределенность, предчувствие, азарт охотника, все это гнало его из дома в ночь. И до желанного порядка в душе было далеко, как до звезды. Все мысли сейчас занимала женщина с белыми волосами, которую он увидит снова только завтра. А до этого завтра надо еще как-то дотянуть. И лучше всего постараться отстраниться, чтобы разобраться в себе.

Сейчас Рихарту требовалось еще раз убедиться в том, что он отследил еще днем. Проверить выводы. И только потом он планировал вернуться в резиденцию.

Кроме того, необходимо было остыть и немного отвлечься, сам понимал, видеть сейчас Фарэйна нежелательно. Точно открутит ему кое-что лишнее. Голову, например.

В полутемном переулке сбоку от главной улицы Рихарт остановился. Еще днем он заметил там подходящую нишу, из которой просматривалась почти вся площадь перед ратушей и переулок, ответвлявшийся в сторону дороги, ведущей к порту. И теперь устроился в нише, наблюдая.

На площади в этот час было пусто. Клетка с Хартом да десятка стражников. Четверо сидели у самой клетки, остальные шестеро грелись чуть поодаль у костра. Харт признаков жизни не подавал, сидел, привалившись к решетке и, казалось, спал. А в самом дальнем углу площади был раскинут маленький балаганчик бродячих кукольников.