Соня задрожала с трудом сдерживая рыдания, а ему было все равно, его руки гуляли по ее телу, касаясь груди и бедер, бесстыдно залезая каждый раз все дальше. Судя по тому, как затуманился его взгляд, а дыхание стало тяжелым, он явно собирался перейти самому вкусному.

- На колени, - приказал, толкнув ее на пол перед собой.

Неизбежно.

Господи... не со мной это... не со мной...

Соня была в шоке, в эмоциональном ступоре. Наверное, потому и не сразу отреагировала на шум снаружи. Отчего не сразу среагировал мужчина, уже расстегнувший в тот момент штаны, она не знала, внешние реакции как будто отмерли, отключились.

Потому, когда Харт ругаясь на чем свет стоит выскочил из палатки просто повалилась на пол. Но в ту же секунду опомнилась, схватила с пола свою одежду и забилась в угол.

***

К тому моменту, когда наконец она пришла в себя и оделась, судорожно трясущимися руками натягивая на себя платье, крики, шум и звон стали снаружи стали стихать. Да если бы и не так, она все равно поняла, творится что-то из ряда вон выходящее.

 Что-то не так пошло у господ разбойников. Была бы в силах, позлорадствовала бы. Но сил никаких не было, а беспокойство за Нола гнало Соню из палатки.

Между тем, обстановка снаружи разительно изменилась. По лагерю охотников уверенно двигались воины. Рыцари. Настоящие! Много! На глаз не меньше сотни. И как она поняла по одинаковым нашивкам и штандартам, все они принадлежали к одному войску. Правда, что за нашивки незнакомые, ей было не разобрать. Да это и не имело значения!

Главным было то, что разбойники теперь сами были связаны и свалены в кучу в центре стана. Не помня себя от облегчения, Соня бросилась к клеткам, в которых сидели пленники.  

У самой клетки она едва не столкнулась с каким-то рыцарем, буквально налетела на него, неслась не глядя по сторонам. Мужчина резко отступил в сторону, давая ей дорогу. Она только успела обронить:

- Простите! - и кинулась открывать дверцу.

А навстречу ей тянул ручонки Нол, крича во все горло:

- Мама! Мама!

Схватила мальчонку, прижала к груди... И так хорошо стало на душе, такое счастье, что они живы, что спаслись... Засмеялась во весь голос и заплакала.

Нол сразу завозился у нее на руках, губочки задрожали:

- Что ты, мама, почему плачешь?

- Я не плачу, это от счастья, - а у самой слезы бегут.

Потом опомнилась. Обернулась к тому рыцарю, он все стоял рядом, смотрел на нее как-то странно. Стало вдруг неловко. Покраснела, проговорила, смущаясь:

- Благодарю, если бы вы не подоспели, - указала рукой на рыцарей, который как раз загоняли разбойников в одну из освободившихся клеток. - Не знаю, что с нами было бы.

Тот только молча склонил голову в ответ, продолжая смотреть на нее с какой-то жаждой. Соня отвела взгляд и спросила:

- А вы не скажете, кто командует этим отрядом? Выразить ему благодарность за наше спасение?

Мужчина как будто отмер, указал рукой в сторону:

- Командующий сотней лорд Фарэйн,- еще раз кивнул ей и отошел.

***

Командир отряда как раз стоял рядом со связанным вожаком разбойников. Харта держали двое, но выглядел он дерзко, и не просил пощады, как остальные. Еще и огрызался.

- Харт, - проговорил Фарэйн, устало потирая переносицу. - Я бы тебя тут вздернул. Но сам понимаешь, твои подвиги требуют королевского суда. А потому ты поедешь в клетке в Астельхас. Медленно, чтобы каждая кухарка могла насладиться зрелищем. Там тебя будут судить и показательно вздернут на главной площади. То-то народ порадуется.

- Посмотрим, - процедил Харт, которого уже подталкивали к отдельной клетке.

Все это время он краем глаза наблюдал за женщиной, которой так и не успел насладиться. А поняв, что она смотрит в его сторону, свистнул и закричал: