– Оплата за завтрак и койко-место.

– Нет! Влада! А ну, забери! Ты не будешь платить за мою квартиру!

Даша тянет руку к деньгам, но я останавливаю ее на полпути, сжимая теплые длинные пальцы:

– А это не я. Это один богатый и щедрый парень, которому нравится, как я танцую.

– Влада, у тебя же…

– У меня все под контролем. А теперь я пошла спать, иначе отключусь прямо здесь.

Делаю шаг, но знакомая мелодия заставляет остановиться. Та самая, под которую мы с Джеком снимали видео в машине. Забираю из рук Софы телефон и смотрю на экран. Ого! И правда горячо получилось. Особенно в конце, когда он смотрит мне в глаза, практически касаясь своим носом моего.

Почти три миллиона просмотров, больше миллиона лайков. Надо бы процент попросить, если вдруг встретимся еще раз, хотя вряд ли это возможно в таком большом городе.

– Даш, ты лучше сохрани его самые приличные видео и их уже дочке показывай, – говорю я, передавая ей телефон.

Она вглядывается в дисплей и вскидывает голову:

– Это ты?!

Разворачиваюсь и бреду к спальне. Энергия уже на нуле.

– Влада!

– Спокойной ночи! – отзываюсь я и запираюсь в спальне.

С трудом протискиваюсь в дверь, держа в одной руке охапку золотых воздушных шаров, а в другой – коробку, завернутую в подарочную бумагу. Снимаю кроссовки, прохожу по коридору и заглядываю в гостиную, заранее зная, кого там найду. В этом доме ничего не меняется.

Мама поднимает голову, отрываясь от планшета:

– Ки…

– Шшш… Сюрприз испортишь, – шепчу я. – Где она?

– Наверху, – тихо отвечает мама. – Проснулась недавно и засела в ванной. Приводит себя в порядок.

– Хорошо. А папа где?

– Поехал за сырниками.

– Вот ты лентяйка, – шутливо цокаю языком.

Мама оставляет планшет на журнальном столике и встает, поправляя длинную юбку вязаного приталенного платья.

– Правильнее будет – рационалистка. Если есть возможность не делать то, что не нравится, грех этим не пользоваться. – Она стреляет в меня фирменным взглядом «Попробуй поспорить со мной».

Да никогда! Я живу по принципам, которые вложила мне в голову эта замечательная женщина.

– Ты снова что-то сделала с лицом? – спрашиваю я, рассматривая чуть изменившиеся родные черты. – Губы увеличила? Перманент?

– Если будешь еще реже к нам приезжать, то в один прекрасный день вообще меня не узнаешь, – смеется она.

– Ты у нас самая красивая и без этого всего.

– Кирюш, без этого всего ты меня и не помнишь. А у тебя что с волосами? Опять перекрасился?

– Новый образ. Что скажешь? Мне к лицу?

– Ты похож на…

– Только не надо. Не сравнивай, пожалуйста.

– Я хотела сказать, что тебе очень идет, – ласково говорит мама и подходит ближе.

Умиротворение мягко касается груди, нос щекочет знакомый аромат сушеной вишни, корицы и горького миндаля – ее любимые и неизменные духи. Чувствую себя семилетним мальчишкой, который с воодушевлением рассказывал родителям свои мечты и слышал в ответ: «У тебя все получится, милый. Мы в тебя верим». Как же здорово вернуться домой!

Мама гладит меня по щеке и нежно улыбается:

– Хорошо, что ты приехал. Мы очень соскучились.

– Я тоже.

На втором этаже хлопает дверь, слышны тихие шаги и еще один хлопок. Птичка в клетке, пора поздравлять именинницу.

– Достань у меня из кармана телефон, – говорю я маме, – запечатлим этот торжественный момент.

– Кира вряд ли обрадуется, – серьезно отвечает мама.

– Постарайся сделать так, чтобы она не сразу заметила.

– Постараюсь.

Операция «Поздравь младшую сестру и не получи трындюлей» начинается. Поднимаемся по лестнице и подходим к спальне Киры. Начинающий видеооператор занимает выгодную позицию справа, а я трижды стучу ногой в дверь и делаю шаг назад.