В воскресенье с утра выглянуло солнце, нежно погладило лучами замерзшие за ночь лужи, и они растеклись от удовольствия. Задубевшая от холода грязь помягчела и стала назойливо липнуть к сапогам, будто напрашиваясь на ласку. Но Мария Павловна безжалостно счистила ее деревяшкой, возвращаясь со двора в дом после утренних хозяйственных хлопот.

Антоша сидел на ее кровати и смеялся, тряся погремушкой. Она чмокнула его в носик и показала крошечную батистовую сорочку с узором по вороту:

– Пора переодеваться, малыш. Сегодня у тебя важный день.

Ей вдруг почудилось, что сынок похудел. Кажется, неделю назад щечки были круглее и румянее. Но Мария Павловна без труда отогнала неуместную мысль. В конце концов, ребенок кушает досыта, ест и каши, и овощные пюре – хоть она и беспокоилась, но диатез совершенно перестал проявляться, когда она исключила чеснок. Наверное, это из-за того, что режется новый зубик. Дети не очень хорошо себя чувствуют, когда лезут зубки.

Она одела его в нарядный голубой комбинезон, оставшийся от того Антоши, взяла на руки и вышла во двор. Пес тут же натянул цепь, зайдясь лаем. Мария Павловна нахмурилась. Уж не подхватила ли собака бешенство от какой-нибудь бродяжки? Уже несколько раз она отмечала беспричинную агрессивность пса, какое-то безумие в зрачках, взрывы лая до хрипоты, до захлебывания слюной. Если бы она была одной из этих