Ещё один симптом – потеря радости. Того самого чувства, которое раньше возникало спонтанно от самых простых вещей: запах кофе, звук любимой песни, объятия друга. Ты всё ещё пьёшь кофе, слушаешь музыку, встречаешься с людьми. Но не чувствуешь ничего. Как будто между тобой и жизнью появилась стеклянная стена. Всё происходит, но не касается тебя. Ты вроде бы жив, но как будто под бронёй, где нет цвета, вкуса, вибрации. Жизнь становится серой не потому, что она изменилась. А потому, что ты выгорел до степени, когда перестал её чувствовать.

Начинают рушиться режимы. Ты ложишься позже, потому что мозг не может отключиться. Ты просыпаешься уставшим, даже если спал восемь часов. Ты пропускаешь приёмы пищи или, наоборот, начинаешь есть без чувства голода, чтобы заглушить внутреннюю пустоту. Твоё тело начинает говорить с тобой на языке симптомов – головных болей, спазмов, тяжести. Но ты глотаешь таблетки и идёшь дальше, потому что нет времени останавливаться. А тело умоляет. Оно не кричит. Оно стонет.

Ментально ты замечаешь, что твоя концентрация падает. Прочесть статью становится сложно. Сконцентрироваться на диалоге – почти невозможно. Ты всё чаще ловишь себя на мыслях, что забыл, зачем открыл вкладку или почему взял в руки телефон. Твои когнитивные функции начинают сбоить не потому, что ты глуп, а потому, что мозг устал. Хронический стресс выключает нейропластичность, снижает способность к обучению, тормозит скорость обработки информации. Это биологический процесс, но мы воспринимаем его как личную вину. И продолжаем насиловать себя, подгоняя к недостижимым стандартам.

Психика начинает защищаться. Ты замечаешь, что стал избегать людей. Общение, даже с самыми близкими, начинает казаться задачей, а не радостью. Ты всё чаще выбираешь одиночество не потому, что хочешь побыть один, а потому что любое взаимодействие – это нагрузка. Даже ответить на сообщение становится трудно. Ты прокрастинируешь не из лени, а из истощения. У тебя нет энергии на действия, потому что внутри нет живого импульса. Осталась только обязанность, и она давит, как камень.

Становится трудно чувствовать. Ты не только теряешь способность к радости – ты теряешь доступ ко всему эмоциональному диапазону. Слёзы больше не приходят, даже когда больно. Стыд не вызывает желания что-то изменить. Тревога становится фоном, к которому ты привык. И это опасно. Потому что когда эмоции замораживаются, человек перестаёт быть в контакте с собой. Он становится программой. Функцией. И это идеальная среда для полного выгорания.

Один из самых коварных симптомов – это потеря смысла. Всё, что раньше казалось важным, становится пустым. Ты продолжаешь делать свою работу, но не видишь в ней ценности. Ты продолжаешь заботиться о близких, но чувствуешь, что делаешь это машинально. Ты можешь даже достигать целей, получать признание, но внутри – пусто. Смысл исчезает не потому, что его нет, а потому, что внутренний ресурс исчерпан. Как лампочка, которую продолжали включать, не замечая, что она давно перегорела.

Ты начинаешь сомневаться в себе. Всё чаще ловишь себя на мысли: «А может, я просто стал хуже?» или «Может, я больше не способен?» Это не просто критика. Это внутреннее разложение уверенности в себе. Выгорание разрушает личность медленно, но основательно. Оно превращает сильного, способного, увлечённого человека в сомневающегося, пассивного, апатичного. И чем дольше ты игнорируешь эти сигналы, тем глубже становится пропасть между настоящим тобой и тем, кем ты стал.

Проблема в том, что современная культура поощряет игнорирование этих симптомов. Мы учим себя быть сильными, не ныть, не жаловаться. Мы слышим, что «у всех так», что «просто нужно потерпеть», что «всё в голове». И мы продолжаем гнать себя, игнорируя собственную боль. Мы маскируем симптомы мотивационными фразами, кофеином, привычками и рационализацией. Мы не позволяем себе почувствовать правду – что мы на пределе. И платим за это высокую цену.