Недавно я спросила одного зависимого, в чем главная причина его страха отказаться от пагубной привычки, которой в его случае был алкоголь. Ни секунды не раздумывая, он ответил, что если перестанет употреблять, то ему больше никогда не будет весело, у него больше никогда не будет секса, он больше не сможет проводить время с друзьями и наслаждаться жизнью. Его существование превратится в совершенно убогое и безрадостное. В его понимании алкоголь был ключом к наполненной и активной жизни. Аналогичным образом жизнь с меньшей интенсивностью мышления представляется нам пустой и скучной. Один мой клиент описал ее как «жизнь без адреналина, пресная, унылая… пустота». Другой спросил: «Зачем вообще жить, если не думать?» Находясь в зависимости от мышления, мы не можем представить себе, что будет в жизни интересного без придуманных сценариев и драмы, всевозможных побочных продуктов наших мыслей.

Когда я говорила людям, что пишу книгу о нашей глобальной зависимости от мыслей, я часто сталкивалась с резко негативной реакцией: «Это просто смешно… Как бы мы чего-то добились без мышления?», «Без мышления нельзя ничего делать!» А один мой друг огрызнулся: «А! Значит, я всю оставшуюся жизнь должен смотреть в стену и мычать: “Ом-м-м”? Жизнь коротка… Я хочу проживать ее!» Из их слов создается впечатление, что без постоянного мышления мы окажемся в каком-то вегетативном состоянии, неспособные вообще что-либо делать. Как будто сама возможность течения жизни базируется на мыслях.

Изучая эту тему, я увидела, насколько провокационной и неприятной в нашем обществе оказывается идея того, чтобы поставить под сомнение ценность мыслей и отделить себя от них. Определение мышления как действия, которое мы совершаем, а не как нашей сущности, внушает нам нешуточную тревогу. Состояние, в котором мы не думаем, воспринимается как нечто сродни смерти. Учитывая сложность самой концепции мышления, мы яростно отстаиваем наши взаимоотношения с ним. Для этого многие развивают сложные системы убеждений относительно того, почему мы никогда не завершим роман с мыслями, пусть даже все указывает на то, что они нас ранят.

Однако, по правде говоря, нас не стоит винить за такое восприятие мыслей. Мы относимся к мыслям так, как нас учили к ним относиться: как к наиважнейшим крупицам мудрости, которые заслуживают и требуют безраздельного внимания. Мы преклоняемся перед нашими мыслями, словно в них содержатся ответы на все вопросы.

Почему на тему мышления написано столько книг: негативное мышление, самоедство, бесконтрольное мышление и прочие виды мышления, которые провоцируют стресс и несчастье и оставляют нас без сил? Почему продолжают появляться теории о мыслительной зависимости и о том, как от нее избавиться?

Большинство из нас полагают, что если мы поменяем плохие мысли на хорошие, напишем достаточно списков благодарностей и повторим достаточно аффирмаций, то будем счастливы. Большинство из нас думают, что мы сами виноваты в бесконтрольной деятельности своего разума. Значит, мы что-то делаем неправильно. Или правильно, но недостаточно. Но правда в том, что мы не виноваты. Мы не избавимся от мыслительной зависимости с помощью популярных в психологической литературе техник. Мы не обязаны с легким сердцем отпускать мысли на свободу. Все эти техники работают не с той проблемой.

Освобождение от избыточного мышления не подразумевает прекращения мыслительной деятельности или существования без намека на мысли. Оно также не предполагает, что мы должны менять объекты наших размышлений, переделывая мысли с негативных на позитивные. Подобная практика может быть полезна, но она не решает проблему. Освобождение начинается, когда мы меняем наше отношение к мыслям, пересматриваем ценность, которую мы им приписываем, анализируем, насколько мы привязаны к конкретным мыслям. Мы возвращаем себе спокойствие, когда отвлекаемся от самих мыслей и их содержания, перенося фокус внимания на то, к чему они обращены, на того, с кем мы мысленно разговариваем. Подробнее об этом вы узнаете далее.