– Я так горжусь тобой сынок! – Сказал папа и снова прижал к себе.

Мы вошли в первую попавшуюся квартиру и сразу попали на кухню. Там робот как раз убирал со стола и выбрасывал в мусор еду с нетронутых тарелок и складывал посуду в посудомойку.

Так хотелось есть! Мы выхватили из-под носа у робота пару тарелок, цапнули со стола по ложке и вышли. Нужно было проверить еду, перед тем как есть. А может эти люди умерли от отравленной еды? Но все показатели оказались в норме и мы с большим аппетитом уплетали шницель из искусственных белков и макароны из опять же искусственных углеводов. От голода я сразу всё проглотил даже не заметив, и еда мне показалась даже вкусной. Это потом мне отец разъяснил, что шницель был искусственно выращенный, и мука для макарон была химически произведена. Он рассказал, что в последнее время только начали разрабатывать такие технологии для вероятных поселений на планеты где невозможно разводить живность и выращивать злаки. Но как эти новейшие технологии уже попали на Луну?

Мы пошли дальше по трубочке туннеля и в какой бы пузырик мы не заглядывали, везде одна и та же картина. Роботы, принимая умерших людей за мусор, клали их в мешки и выбрасывали в контейнеры, которые потом вывозились на свалку. У нас накопилось огромное множество неразрешенных вопросов и загадок. И кем были эти люди, построившие колонию? И почему они живут под луной, а не на ее поверхности, скажем под стеклянным колпаком или в каком либо другом строении? А самое главное почему и от чего они умерли? По довольно небольшому количеству трупов лежащих на земле и в «квартирах» умирали они постепенно, по предположению отца, что где-то в течении двух недель.

Я валился с ног от усталости и готов был заснуть где угодно. Мы зашли в одну из квартир, где я увидел опрятно застеленную кровать и тут же, не обращая внимания на предостережения папы, забрался на нее и моментально заснул.

В этот день Майкону не разрешили вернуться домой в его ячейку и заперли в камере заключения. Там было значительно удобнее чем дома. И мягкий дорогой электродиван, и плазма стенка телевизора и несколько хозяйственных роботов обслуживающих его намного лучше, чем его единственный недотепа, который вечно все всегда путал и Майкону приходилось многое делать самому. А эти были отлично отлажены и передвигались невероятно тихо, и в эту ночь учёный отлично бы выспался если бы не сильные боли от заживающей раны.

На следующий день его тоже не отпустили, но зато в сопровождении роботов и следователя разрешили вернуться в лабораторию и забрать пробу тканей. Ткани, к счастью, не пострадали и счастливый ученый направился в соседнюю, не разгромленную лабораторию выделять столовые клетки из взятой им пробы.

Процесс выделения клеток был долгим. Ученый поминутно записывал в протокол все действия и изменения в эксперименте и, совсем поглощенный работой, не заметил как за ним пришли. Когда с ним заговорили он прямо подпрыгнули от неожиданности и стал умолять дать ему ещё немного времени, чтобы закончить.

И вот клетки были извлечены и помещены в питательную массу. Медикус смог сделать перерыв и последовать за пришедшими по его душу людям и роботам.

По многочисленным коридорам они прошли в округлую комнату, со стенами совершенно гладкими, лишенными обычной шероховатости горной породы. Посередине комнаты стоял столб с круглыми перилами прикрепленными к нему на уровне вытянутой руки. По всему периметру находились камеры наблюдения. В комнату вошли только Майкон со следователем и роботы, которые встали по стенам комнаты. Остальные люди остались за плотно задвинувшейся дверью. Мистер Йод предложил ему взяться за поручень, а сам приложил палец к углублению в столбе.