– По глазам вижу о чем думаешь, но даже не надейся! Я к ней душой прикипела, сразу после того как сперла её с вашей свадьбы. Ты обронила, а я спиониздила, ибо, что упало, то моё! А ты себе ещё лучше урвешь, на моей свадьбе, не бракованную.

– А эта что, бракованная оказалась? – полюбопытствовал Фредерик, до недавнего времени стоящий чуть в стороне вместе с моей любимой тетушкой и так удачно явившийся поглазеть на находку.

– Представляешь? Совсем они в этом загсе невест не берегут. Вот тут на корпусе уголок острый торчал, но я его уже пилкой сточила, после того как укололась.

– Ясно. Лада, не переживай, – вздохнул супруг и, взяв мою ладонь в свои сильные руки поочерёдно поцеловал каждый палец. По логике вещей, у нормальной влюблённой дурочки от такой ласки должны были пробежать стада мурашек по всему периметру самой дурочки, но в моем случае все оказалось совсем не так. Мне просто было мокро. Блин, я даже дура какая-то неправильная. А муж продолжал: – я обязательно найду тебе такую же и даже ещё лучше, а главное – не бракованную. Ведь моя жена должна иметь только самое лучшее.

Ага, чего не скажешь о моем муже, жена досталась старая, дурная и с тройным прицепом. Да ещё и с такой подругой, при которой теперь ни я ни он сбежать не сможем.

– Ну что же, голуби мои, пора уж вам и честь знать… – как-то непривычно тихо и не решительно в разговор вернулась тётушка.

– Ой, тёть Кать, поверьте, с честью они сегодня и без наших подсказок разберутся.

– Натка… – прорычала я, в то время как тётя Катя и Фредерик… отчаянно краснели?

– А что Натка то? Большая уже девочка и мальчик тебе не маленький достался, чего стесняться то?

Эх, вот не умеет моя подруга останавливаться. Или это я её тормозить не умею? С мольбой взглянула на тетушку: "заткни а", буквально кричала ей взглядом. И тётушка вняла мольбам.

– Так, а теперь дружно заткнулись! Обнялись! И разошлись! Ладка, у тебя там дети в экипаже скоро плесенью покроются, или того хуже, сквасятся от ожидания. Шуруйте уже! И да храни вас господь.

– Люблю тебя, тёть Кать!

– А я то вас как люблю!

– И я! Фреди, иди сюда, тут обнимашки для взрослых!

– Наташа!!!

– А чего Наташа то?

Через пять минут, окончательно попрощавшись с провожающими, мы наконец то уселись в дилижанс. Как ни странно, но весьма небольшая снаружи пассажирская карета оказалась очень вместительной внутри, так что на мягких диванчиках, расположенных по обе стороны от двери, могли запросто уместиться по четверо взрослых, что уж и говорить о детях, на одном таком диванчике легко устроятся и два таких как мой детокомплекта.

Варюша и Варюша, как обычно, сели рядышком и принялись спорить на тему "кто же сядет у окошка", а Марийка… Марийка быстро потеряла интерес к происходящему и уже полулежала прильнув к окну и нацепив любимые наушники. Ох, тяжело сейчас с ней. А тут ещё это замужество… А точно ли Марийка его приняла? Раньше то она моих немногочисленных ухажеров и к дому близко не подпускала, а сейчас…

Странно все это. И замужество это странное. Вот никак в толк не возьму, как такое вообще могло случиться, и как я на это согласилась?

Дилижанс мерно покачивался на грунтовой дороге, одного за другим убаюкивая моих детей. И откуда взялась эта грунтовка? Неужели где-то мы свернули на незнакомую мне улицу и по неведомым тропинкам уже выехали за пределы города?

За окошком пробегали одинокие деревья, напоминающие сказочные лохматые ели и почему-то казалось, что с минуту на минуту мимо проскачет быстроногий олень с золотыми рогами. В городе таких точно не было. Ни елей, ни оленей.

На темнеющем небе появились первые любопытные звезды и круглый глаз седой луны. Оказывается, с момента отъезда прошло немало времени, если ночь уже вступает в свои права, а я и не заметила. Видимо даже с ощущением времени у меня все ни как у людей! Потому, что у нормальных в дороге и в ожидании оно тянется со скоростью полумертвой улитки на девятом месяце беременности, а у меня прошустрило, как вода в унитазе.