Сейчас в нашей деревне ласточек стало меньше. А по берегам речки Рахмы их вообще не видно. Раньше там находился конный двор. Теперь его не стало. Не стало и мошкары, и прочих насекомых, которыми питаются ласточки.
Я теперь живу в поселке Селекционная станция, здесь ласточек тоже очень мало. Но пару лет назад, в начале сентября, я ходил по перелеску невдалеке от железнодорожной станции «Ройка». Искал грибы. Рядом с одним из зданий очистных сооружений услышал радостный лепет. Подошел поближе: через фрамугу туда влетали ласточки.
Увидев работника этого предприятия, я спросил: «Разве ласточки не улетели? Потому что я читал в какой-то газете, ласточки уже покинули наши края!?» Он ответил: «А у нас, похоже, и не собираются еще улетать!»
Первое, куда я ступил, было рабочее помещение. Внизу работал насос, шума которого ласточки не боялись. Когда я заглянул на потолок, то увидел в разных углах два ласточкиных гнезда. Рабочий мне сказал: «Первое – родительское. Из него вышло пять птенцов, которые слепили вот это второе гнездо. И потом тоже вывели своих птенцов».
В минуту нашего разговора подросший малыш, устав летать, присел на кирпичный выступ. Но родители не дали ему отдохнуть: в полете спихнули с выступа и тут же начали показывать виртуозные пируэты.
Я порадовался за птиц своего детства. И с того дня стал пристально вести наблюдения за пернатыми на станции, надеясь, что они станут первыми ласточками новой колонии.
К середине сентября погода испортилась. Дождь сыпал, как из сита. Ласточки пропадали по двое, а то и по трое суток, затем возвращались опять в свои гнезда. Перед отлетом, несмотря на плохую погоду, родители упорно продолжали учить своих птенцов летать. Птицы, наверное, ждали «летной» погоды, но так и не дождались. Улетели на юг в конце сентября. Порознь. И в разное время.
Дежурные станции закрыли фрамугу только через неделю, досконально убедившись, что гости уже не вернутся.
Мы очень беспокоились, прилетят ли ласточки весной. К нашей радости, они прилетели. Налепили еще гнезд. В конце августа, когда они вновь улетели на юг, я посчитал – их стало семь.
В нынешнем году я зашел к старым знакомым в июле. В рабочем зале стояла тишина. Дежуривший рабочий сказал: «Первый выводок уже «выписался». Гнездуется рядышком. Родители высиживают второй».
В этот раз гнезд уже тринадцать. Ласточкам здесь понравилось.
30 июля 2000 год
Теперь ласточек становится все меньше. И все реже слышим
над полями пение жаворонков, перекличку перепелов, дергачей.
А при вспашке полей за трактором вместо грачей
устремляются чайки. Май 2020
Запасливая сорока
В начале ноября в наших краях выпал первый снежок на сырую землю. За окном появились синицы, как бы заявляя о том, что скоро начнутся холода. Они очень подолгу с любопытством заглядывали в окна и этим поторопили меня прибить за окном кормушку.
К моему удивлению, когда я в нее насыпал хлебных крошек, и синицы, и воробьи не очень-то охотно клевали. А это означало, что кроме кормушки, птицы находили для себя корм в других местах. Через неделю выпал большой снег. Тут налетели и синицы, и воробьи. За окном послышался гвалт и писк. Синички обычно уступают воробьям. Отлетят в сторонку и наблюдают, ждут своей очереди. Но это пока они не голодны. Голод заставляет и их отстаивать свои права.
Нынче я видел, как на кормушку прилетел поползень. Разогнал и робких синиц, и драчливых воробьев, крыльями загородил все хлебные крошки, дескать, это все мое, а сам к ним не притрагивается. Меня это озадачило. Я часто вижу, как он обследует деревья. Значит, думаю, питается разными букашками, насекомыми. И я ему отдельно подвесил кусочек мяса. Смотрю, клюнул его и больше не стал. В другой раз прилетел. Опять крылья растопырил. Стал набирать в клюв хлебных крошек.