Басы прервались. Остановившись, я чуть покачнулась, а после в голос рассмеялась, когда получила похвальные свисты от множества парней. Меня всегда опьяняло внимание. Даже захотелось отвесить поклон, но беспокойный Веня поволок меня в тень, при этом бурча себе под нос что-то неразборчивое.

– Ты играешь с огнём, Миронова, – картаво начал он. – Соня просто в ярости. Такой злой я ещё её не видел.

– Прекращай, трусишка, – передразнила его я, растрепав рукой прилизанные лохмы. – На войне все средства хороши. А я всегда готова дать по носу таким, как Мадилова. Пусть знает, что она не королева бала.

– Ты безрассудная. И напрочь лишена разумности. Когда-нибудь тебя это погубит…

– Это что, цитата из депрессивного ролика? – усмехнулась я, откинув волосы за спину. – Расслабься, Винни. А лучше, втяни грудь и пригласи на танец химичку. Наверняка она подшофе и, быть может, даст себя облапать.

Я поиграла бровями, а Веня нахмурился.

– Не смешно.

– А я и не шучу. Тебе выдался отличный шанс, а ты снова решил спрятаться, как жалкий крот в своей норе…

Слова растворились в воздухе. Три знакомых силуэта зашли в помещение, так нагло заняв собой мои мысли. Они расположились возле стенда с афишей и принялись окатывать взглядом присутствующих. Молчаливый водитель, блондин и Янис Долмацкий. Бес.

Сердце невольно ускорило темп.

А он что тут делает?

Как всегда в уродской куртке. Как всегда с высокомерным видом.

Настроение тут же ухудшилось. А когда десяток девиц окружили маргинальную банду, я вовсе пожелала уйти. Наблюдать за наигранным флиртом было противно. Будто остальных парней в мгновение не стало.

– Что с тобой? – поинтересовался Веня, подметив мою растерянность. – Ты вся покраснела.

– Всё в порядке, – откашлявшись, солгала я. – Просто туфли натёрли.

– Мозоли – штука опасная. Заражение крови, все дела. Мой дед от этого помер. Но ты не дрейфь, если что у меня имеется пластырь.

– Превосходно. Залепи им свой рот.

Я не сводила взгляда с Яниса, когда заиграла лиричная песня, а одна из старшеклассниц потянула его на танцпол. Обхватив шею парня, девчонка не скрывала своей радости. Остальные с любопытством наблюдали за парой, тотчас позабыв о моём эффектном появлении.

Долмацкий снова всё испортил. Этот вечер был только мой.

По-прежнему сердясь, я схватила Веню за проеденный молью пиджак и потащила за собой через весь танцующий зал.

– Верное решение, Дарья. Таким как мы здесь не место, – бормотал он за моей спиной. – Лучше прогуляемся по парку. Покормим уток.

Не успел он одуматься, как я подвела его к Ирине Олеговне и без капли раздумий выпалила:

– Веня приглашает вас на танец. Прошу вас, не откажите. Его жутко рвёт, когда он расстраивается.

Дубко громко закашлялся, в то время как учитель растерянно улыбнулась.

– Конечно, – выдохнула она, приобняв Дубко и проследовав с ним в огни цветомузыки. Даже в полумраке было заметно, как трясутся руки Вени, как неуверенно опускаются на талию Ирины. Казалось, парнишка вот-вот потеряет сознание, однако он нашёл в себе силы выстоять на ногах.

«Моя миссия выполнена», – с грустью подумала я и незаметно покинула актовый зал.

Во дворе школы не было ни души. Прохладный ветерок остудил кожу, но не пожар, которой разрастался в груди, как только появился Янис. Сама не понимала, почему прощаюсь с душевным равновесием каждый раз, когда он попадается на глаза. Он как тот раздражающий звук тревоги, от которого не знаешь, чего ждать – тревожный, оглушительный, а порой до глубины фальшивый.

И всё же, Долмацкий был странным. Его контрастное поведение невольно зарождало вопросы. Иной раз он резво спешит на помощь, другой – безразлично проходит мимо, а порой и вовсе пропадает без какой-либо причины. И даже если его повадкам находилось резонное основание, размышлять о нём мне не хотелось. Не хотелось, но надоедливые мысли не слушались, предательски заполоняя собой голову.