Марина взглянула на него с презрением. Еще одни бабники, к тому же осознающие, что они красивы и богаты и делающие на это ставку. Все женщины мира – наши! Господи, куда катится мир, когда мужчины в каждой женщине попавшейся на их пути видят только предмет для развлечения?

– Простите, – сквозь зубы процедила она и рванула от них вдоль по коридору.

– Куда же Вы, – понеслось ей вслед, – Вы забыли познакомиться с нами?

– Придурки богатые! – пробормотала Марина, идя скорым шагом, – они еще засвистели бы мне вслед. Вид на миллион, а ума ни на грош.

Когда она дошла до приемной управляющего, гнев оттого, что ей за небольшой прошедший промежуток времени довелось услышать от мужчин, в ней кипел очень круто, и она остановилась, чтобы успокоиться. Ей предстоял серьезный разговор еще с одним представителем мужского пола.

«Надеюсь, что хотя бы управляющий еще не заражен предвыходным настроением и не будет флиртовать со мной», – подумала она, открывая дверь в его приемную. Заготовленная ею речь для секретарши не понадобилась. Девушка отсутствовала. Марина постояла немного, решая, входить ли без предварительного сообщения о себе или дождаться появления секретарши, и сделав выбор в пользу первого, мотивируя тем, что рабочий день на исходе, уверенно открыла дверь в кабинет.

– Можно, Виктор Андреевич? – спросила она, переступая через порог, и, увидев всклокоченную голову управляющего и недобро глядящие глаза, поняла, что здесь ее воспримут серьезнее некуда.

– Чего тебе? – резким голосом осведомился он, нещадно затягиваясь сигаретой и выпуская дым через ноздри в без того уже обкуренный воздух помещения.

– Я по поводу оборудования, – перешла сразу к делу Марина, понимая, что не стоит затягивать с визитом, но раз пришла, стоит попытаться обсудить возникшую проблему.

– Что там еще случилось у Вас? – раздраженно воскликнул он.

– У нас встала печь, только вчера отремонтированная. Моя жалоба в адрес слесарей инженеру по оборудованию не имела должного эффекта. К тому же он еще и посмел оскорбить меня в их присутствии.

– Вот как! И Вы решили пожаловаться на него вышестоящему начальству, – процедил со злостью Виктор Андреевич.

Марина пристально посмотрела на него. Судя по словам управляющего, в данный момент ей, вообще, не надо было бы здесь находиться.

– Я Вас спрашиваю, – окликнул он ее, – почему вы не смогли разрешить этот вопрос между собой? Что обязательно идти ко мне и взваливать все проблемы на мои плечи? Сколько времени Вы проработали у нас?

– Месяц, – сдержанно проговорила Марина, – но дело в том, что печи никуда уже не годны, – быстро добавила она, – и бессмысленно вкладывать в их ремонт деньги. Только новые печи смогут дать нам возможность…

– Это вопрос не вашей компетенции, – заревел управляющий, привстав со стула и опираясь об стол, подался вперед. – Вы не смогли за месяц найти общий язык с человеком, с которым должны постоянно тесно сотрудничать. Из-за этого у вас сорван план выхода продукции. Это говорить о вашей профнепригодности и несоответствии должности. Вы не выдержали испытательный срок и потому с сегодняшнего дня уволены.

Глаза Марины широко раскрылись. Она с изумлением глядела на Виктора Андреевича. Что за бред он несет?

– Все свободна, – упал он на стул и, затянувшись сигаретой, уставился в бумаги лежащие на столе, как будто ее уже не было.

Такого презрительного отношения к себе Марина не ощущала со времен семейной жизни. На мгновение она почувствовала неуверенность в себе, и ей захотелось просто убежать, не пытаясь защититься, как тогда, когда муж ей выговаривал, что она набитая дура и только Богу известно, как она выучилась в институте. Но это было только мгновение.