И, в конце концов, новое надежно не на все сто процентов. Фольклорист Мартин Шарфе собрал в своей книге «Указатель» («Wegzeiger») сообщения и карикатуры из ранней истории указателей, где ключевую роль играют указатели с нечитаемыми, сломанными, указывающими в неверном направлении или упавшими стрелками. В конце 90-х то же самое недоверие и злорадство можно было обнаружить во многих сообщениях прессы о путешественниках, которых сбили с пути навигаторы. Если кто-то заблудился, пользуясь атласом автодорог, что наверняка случается не реже, писать об этом не считают нужным.

Общим для всех этих претензий является то, что проблемы считаются естественными, неизбежными и неисправимыми. Если прогнозируется какое-то изменение, то оно касается ухудшения ситуации, хотя история этого скорее не подтверждает.

Если следовать этой аргументации, сейчас самое время задуматься, как влияет новое на умы детей, подростков, женщин, низшего класса и, в целом, всех граждан, на которых легко оказать влияние:

7. Слабые не могут с этим справиться

И под «слабыми» здесь понимаются те, кто «слабее, чем я». Приводятся ссылки на медицинские или психологические исследования, которые констатируют определенную деградацию и связывают ее как раз с будоражащей умы технологией. Джон Филип Суза писал в 1906 году о фонографе: «Когда мать сможет включать фонограф так же легко, как электрический свет, будет ли она петь своему ребенку сладкие колыбельные или ребенка начнет убаюкивать машина?»

8. Дурные манеры

Когда новое укореняется, возникают вопросы этикета. На заре книгопечатания считалось дурным тоном дарить напечатанную книгу; в том, чтобы писать личные письма на пишущей машинке, вплоть до 80-х годов сохранялся легкий оттенок невежливости. Поначалу много критиковали использование мобильных телефонов в общественных местах – как будто чужой телефонный разговор, который приходится слушать, хуже беседы присутствующих людей. Такое отношение постепенно исчезает, но сидение в кафе с открытым ноутбуком по-прежнему может быть проблемой. Сидеть в общественном месте с книгой или с развернутой газетой – это давно уже не проблема, однако гость с компьютером, как считают владельцы кафе, производит впечатление нелюдимого человека, и сокращает выручку. В конечном счете, хоть об этом и не говорится вслух, дело по-прежнему в том, что вид нового раздражает.

9. Вредное влияние на мышление, письмо и чтение

Если новая техника связана с мышлением, письмом или чтением, то она определенно меняет наши способы мышления, письма и чтения к худшему. В 1870 году критики считали открытки гвоздями, вбитыми в гроб культуры письма. Американская ассоциация издателей газет обсуждала в 1897 году вопрос «Снижают ли [пишущие машинки] литературный уровень работ репортеров?» («[Do typewriters] lower the literary grade of work done by reporters?»). В газете Neue Zürcher Zeitung, в свою очередь, в 2002 году можно было прочитать, что печатная машинка благодаря разной интенсивности окраски букв и издаваемым ею звукам воплощает индивидуальность и напоминает о музыке. Теперь это уже ушло в прошлое, и аккуратный шрифт провоцирует, «как известно», небрежнее относиться к содержанию. Петер Хартлинг объяснял в 1994 году в журнале Marbacher Magazin: «Знатоку все-таки заметно, что на прозе поэта, работающего на компьютере, лежит неуловимый отпечаток страха перед зависанием системы». В Университете Делавэра в 1990 году провели исследование, результаты которого были опубликованы в журнале Academic Computing, и установили, что студенты, работающие на компьютерах Apple Macintosh с их графическим интерфейсом, делают больше опечаток по сравнению с пользователями PC, а также более небрежно пишут, используют более простые структуры предложения и детский словарный запас. Более актуальный вариант этих претензий – жалобы на «на легко усваиваемые кусочки текста и диаграммы» программы для подготовки презентаций Powerpoint, которые «делают мышление более плоским» (Spiegel, 2004), а также якобы снижающуюся способность вообще воспринимать длинные тексты.