– Как маленький Эмиль? Все хорошо?

Мама начала рассказывать, как мы кушали и что сейчас спим. Каждое слово дарило облегчение.

– Мам, у меня проблемы. Тебе придется уехать, – и надавила, когда она начала возражать. – Мне угрожают! Я пришлю охрану. Завтра собирайся, поедете отдыхать за границу.

Я отключила телефон и без сил упала на стул, опустив голову. На спине остались отпечатки штукатурки после того, как мной вытерли стену. Сердце медленно приходило в норму. Моему сыну угрожают. Мне велели убираться домой, а я здесь меньше суток.

Я вспомнила все, что происходило с приезда. Куда я могла "сунуть свой нос", что им не понравилось? Я запросила материалы дела – это самое страшное, что произошло. Заезжала к Антону… Значит, я на правильном пути, раз кого-то потревожила.

4. Глава 4

– Госпожа Кац, вы готовы? – на громкой связи проорал телефон. – Машина внизу.

Я выдохнула, рассматривая себя в зеркало. За ночь царапина на лбу подсохла и стала темно-коричневой. Сначала я хотела одеться, как раньше – когда жила с Эмилем. На внешнем виде у мужа был пунктик. У меня было только лучшее: одежда, косметика, аксессуары. Бедная девчонка, которой я была до замужества, никогда таких вещей не видела. Но когда я приложила к себе черное деловое платье и представила себя с макияжем и убранными волосами, поняла, что эта долбаная царапина все портит. Леди так не выглядят.

Заведующая лабораторией согласилась встретиться в обед. С утра я позвонила людям, которые охраняли нас с Эмилем. Один из его старых подручных – Борис, согласился обеспечить безопасность мне и отправить людей к моей маме.

Я собрала волосы в простой хвост, надела джинсы и новую футболку, и отказалась от косметики. Молодая женщина в простой одежде и с исцарапанным лбом никого не удивит.

И упрямо спустилась во двор, поборов страх.

Борис открыл заднюю дверь джипа. Из-под серого пиджака выпирала пушка. Я села, шлепнув на кожаное сиденье папку, и осмотрела двор через лобовое стекло. Никаких следов вчерашней стычки. Не знаю, ни кто напал, ни кто помешал. Я хорошо бита жизнью: подозрительность, едкий взгляд и чувство опасности навсегда со мной.

Можно уехать, как велели, но… что меня ждет? Тихий плач в подушку и шепот мужу «вернись» – вдруг услышит? Я пойду за тобой – по твоему следу.

В папке были результаты генетической экспертизы, в которых я мало что поняла. По пробкам мы пробились на другой конец города. Через фойе я шла, как по минному полю, когда заведующая пригласила меня в кабинет. Я устроилась на стуле, потными пальцами сжав папку. На столе стакан воды, нашатырь… Наверное, они часто здесь нужны.

У меня был миллион вопросов, но именно сейчас они разбежались. В голове пустота. Я сидела с напряженной спиной, как балерина, глядя в уставшие светло-голубые глаза заведующей, а затем молча подала папку.

– Я вас понимаю, госпожа Кац, – та разложила бумаги на столе. – Примите мои соболезнования… Вы все еще сомневаетесь?

Я опустила глаза. О моей истории многие слышали. Смерть Эмиля наделала шума.

– Скажите… Образец моего мужа могли подменить?

– Исключено. Его изымал судмедэксперт в присутствии следователя и вашего юриста. Доставили сюда под охраной, ни на секунду образец не оставляли без присмотра, при нем постоянно кто-то был и не один человек. Здесь камеры. Я лично проводила исследование.

Она очень уверенно и убедительно говорила. Каждое слово забивало гвоздь в крышку моего гроба.

– И что, эти тесты никогда не ошибаются? Ни разу не было ошибки? Никакого человеческого фактора?

– Госпожа Кац, делу уделили много внимания. Вы представляете, какой был бы скандал, если бы на любом из этапов выявили ошибку? Я лично все перепроверила, не один раз, прежде чем дать заключение. Я могу гарантировать, что ошибки нет.