– Иван в федеральном розыске. Я уже говорил, из клуба он уехал сразу. Выбросил телефон, дальше не удалось отследить. Потом мои коллеги из органов выяснили, что машина несколько раз попала на камеры придорожных кафе на М-4. За Каменском он бросил машину на стоянке. Была ночь, сотрудники кафе не обратили внимания, ушел он пешком или кто-то подобрал. Это спланированный побег, госпожа Кац.

– В машине было что-то интересное?

– Я принес копии, посмотрите сами, – он раскрыл кожаный кейс и выложил увесистую прозрачную папку с ксерокопиями. – Здесь тупик. Еще, в клубе обнаружили кровь, которая ни с кем из убитых не совпала.

– Кто-то ушел? – намек на это я уже слышала от юриста.

– Да. Через тот же коридор, где нашли Антона. Он оказался не единственным выжившим. Неизвестный выстрелил в него, перешагнул и ушел.

– А камеры?

– Записи не сохранились. Сбой в работе после пожара. По секрету мне сказали, что дело подтолкнул к пересмотру не просто так. Учитывая, что на вас напали, а интересы сторон не ясны… – Борис серьезно взглянул мне в глаза. – Мой долг рекомендовать остановиться.

Я опустила взгляд и молча расстегнула папку. Грязные ксерокопии, словно их копировали в спешке. На той встрече собрались торговцы нелегальным оружием. Нашли всех. Кроме того, кто пустил пулю в Антона…

– Кстати, в полиции заинтересовались Волковым.

– Неудивительно, – пробормотала я.

Все сошлось на Антоне. Он знал, каким был план, знал, что стряслось и кем был третий… Не этот ли третий расстрелял всю компанию? Не от него ли и мой Эмиль, если это он, поймал пулю?

– Есть сохранившиеся записи из клуба, – добавил Борис, и положил рядом с папкой флешку. – Я скопировал. Госпожа Кац, еще кое-что… Я понимаю, вам будет тяжело слышать.

Я подняла голову и беззащитно уставилась на охранника. «Тяжело слышать» – это фигура речи перед тем, как ударить в сердце длинным ножом. Именно те ощущения.

– Сначала было неясно, кто мог застрелить господина Каца. Теперь говорят, что это, возможно, был Антон. Мне сообщили, что это одна из причин для эксгумации, они хотят вновь изучить тело. Пока обвинений не выдвигали.

– Что? – обомлела я. – Это просто невозможно! Кто-то пытается свалить на него вину!

Я швырнула ксерокопии на стол и потерла лоб. Новая информация не укладывалась в голове, а чтобы распутать клубок, нужно потянуть за ниточку. Если вообще стоит пытаться. Может, положиться на Андрея? Путей немного. Только двое могли пролить свет на правду, но Антон в коме, Иван в бегах, плюс неизвестное лицо из клуба. На камеры он не попал, иначе знали бы кто это…

– Госпожа Кац, послушайте меня. Я не знаю, кто может стоять за этим человеком. Хорошо все обдумайте.

Я долго молчала, уронив голову. Борис настойчиво пытался меня остановить. А я все думала о муже, вспоминала серые глаза из сна, и мама с сыном уже завтра будут в Лондоне...

– Постарайтесь узнать, о ком идет речь. Потом решим, что дальше. Ничего не делайте, пока я не позвоню.

7. Глава 7

Борис ушел, я принесла на кухню ноутбук, и пока он включался, сварила кофе. Он необходим, чтобы думать. С чашкой села за стол и взяла флешку. Я боялась смотреть записи с камер: увидеть Эмиля, его последние минуты. Боялась, что узнаю мужа и тщательно оберегаемая надежда, что он чудом жив, рухнет.

Но записей оказалось много – очень много. Некоторые длились по восемь-десять часов. Это не нарезка самого важного. Это записи за несколько дней со всех камер клуба. Я включила первую: по незнакомому коридору шнырял персонал. Придется дни на это потратить. Я поставила запись на перемотку и, посматривая в экран краем глаза, начала разбирать ксерокопии. Меня интересовал протокол обыска брошенной машины.