— М-м-м, неделя, наверное, — просьбу с вотсапом проигнорировала, первой ничего писать не собиралась, несмотря на заманчивость идеи.

— Хорошо. К моменту вашего первого рабочего дня в офисе я, думаю, решу этот вопрос.

Настороженность вновь вскинула голову.

— Вы же помните, что я пока не могу выезжать в офис более трех дней в неделю и работать свыше четырех часов.

— Да, естественно. В договоре найма это условие прописано.

Незаметно выдохнула и кивнула.

— Могу быть свободна?

Кирилл Александрович одарил меня долгим нечитаемым взглядом, из-за которого мне вновь стало неловко, и разрешил:

— Можете. До встречи, Ева.

С внутренним облегчением кивнув, пробормотала прощальные слова, сгребла свои бумаги и поспешила на выход. Потянула на себя ручку, и в этот же момент некто потянул ее со своей стороны, да так сильно, что я невольно ахнула. Дверь с силой распахнулась, и на пороге возник…

— Ох, черт! — непроизвольно вырвалось у меня.

Ошеломленно округлив глаза, невольно сделала несколько шагов назад, недоверчиво посмотрела на шагнувшего в кабинет мужчину. Темно-карие, почти черные глаза цепко держали мои испуганные.

Наваждение… Он здесь! Но как же так? Я остолбенела. Конверт с бумагами вывалился из ослабевших пальцев, но я даже не сразу это заметила, блуждая взглядом по облику своего безумия, начиная цвета самого горького шоколада слегка вьющихся на макушке волос, зачесанных назад, по овальному лицу, красиво очерченным губам, на которых сейчас наблюдалась полуулыбка, к распахнутому пальто. Мои глаза расширились, когда я заметила выглядывающую из-под горловины белоснежной майки каллиграфическую вязь татуировки. Затем взгляд метнулся к хвостику и крылу до боли знакомого дракона. Все же я тогда угадала… Именно он в тот день… Не важно! Вернула взгляд к черным слегка прищуренным глазам и опустила свои в пол. Только тогда заметила валяющиеся возле моих ног документы.

Охнув, стремительно присела, принялась их собирать и дрожащими руками запихивать в конверт.

Перед моим носом оказались два черных ботинка, аккуратные пальцы с коротко подстриженными ногтями подхватили листы и подали мне.

— Спасибо, — тихо прошептала, осторожно забирая их. После отдачи документов рука не исчезла, напротив – раскрылась, открывая линии на ладони и предлагая мне ухватиться за нее. Куснув губу, приняла помощь. От соприкосновения моей руки с его по спине прошелся разряд тока, в животе вновь вспорхнули притаившиеся ненадолго ледяные бабочки.

— Я не ангел, конечно, но и не черт, чтобы меня настолько пугаться, зеленоглазка, — тем временем проговорил он. От негромкого тона с легкой хрипотцой бабочки затанцевали самбу, жаля изнутри своими ледяными крылышками.

— Я не… Простите, не принимайте мою реакцию на свой счет, — на притихшего Божнева в тот момент я старалась совсем не смотреть. Я не страшилась его реакции, но внутренне мне за себя было стыдно. А уж о мнении наваждения на свой счет и вовсе боялась думать. Хотелось провалиться сквозь землю и чуть-чуть поплакать.

— Не смотри на меня так, — подал голос Божнев, и он звучал весело. — Еве я и подавно не сделаю ничего плохого.

С трудом сглотнула. А как он… смотрел?

— Кстати, Ева, ваша проблема может решиться прямо сейчас.

— Какая проблема? — нахмурился безумие.

— Аян, закрой дверь. Ева, задержитесь еще на пару минут, сейчас и обсудим.

Аян?

Удивленно глянула в широкую спину. Так его на самом деле зовут Аян? Мысленно кивнула. Это имя безумию шло куда больше, чем простое Ян. Строго, сильно, вкусно… Ох, Ева. Просто заткнись и сядь уже на стул!

— Кхм, — прочистила горло, — что вы имели в виду, Кирилл Александрович?