; в 1869 г. она была преобразована в Лесную стражу. В эту структуру после издания в 1839 г. «Положения о Корпусе лесничих» входило более 40 тыс. полесовщиков и пожарных старост, которые проводили противопожарные мероприятия, привлекали к ответственности нарушителей, осуществляли деятельность по охране казенных лесов. Так, только в Тверской губернии в 1845 г. было осуждено за незаконные порубки 46 человек[45]. Усиление правоохранительной деятельности принесло положительные результаты. Если в 1838 г. было произведено самовольных порубок на сумму около 900 тыс. руб., а истреблено пожарами на сумму 3412 тыс. руб., то в 1844 г. соответственно на 184 698 руб. и 31 315 руб.[46]

Обязанность охраны некоторых видов природных ресурсов возлагалась на специальные подразделения промысловой полиции. Существовала также Дирекция водяных и сухопутных коммуникаций, в число полицейских задач которой входило обеспечение безопасности на речном и гужевом транспорте, предотвращение загрязнения акваторий[47]. Учет необходимости сохранения естественной среды обитания местных народов, находящихся на стадии родоплеменных отношений, был предусмотрен предпринятой в сибирских губерниях в 1822 г. реформой местного управления при организации деятельности сельской полиции в этой части России[48].

В законодательстве появились нормы, которые предусматривали юридическую ответственность за негативное воздействие на конкретные компоненты окружающей среды. Уложение о наказаниях уголовных и исправительных (1845 г.) содержало 59 статей, устанавливавших ответственность за правонарушения, в той или иной степени связанные с воздействием на природу. Помимо прочих, в него был включен раздел «О нарушении правил для охранения чистоты воздуха и безвредности воды»[49]. В его тексте, в частности, указывалось: «Если кто-либо построит признанные по закону вредным для чистоты воздуха или воды фабрику, мануфактуру или завод в городе или хотя и вне города, но выше онаго по течению реки или протоки, то сии заведения уничтожаются на счет виновного, и он подвергается аресту на время от семи дней до трех месяцев или денежному взысканию не свыше трехсот рублей»[50]. В качестве санкций указывались штраф в размере от нескольких копеек до 150 руб., тюремное заключение, содержание в работном доме на срок до одного года, а также ссылка в Сибирь. Владельцы промышленных предприятий, загрязнявших водные объекты, атмосферный воздух, почвы, подвергались штрафу, аресту с обязанностью прекратить экологически вредное производство.

Отдельная глава Уголовного уложения 1845 г. была посвящена нарушениям правил о казенных и частных лесах – самовольной рубке деревьев, ненадлежащему выполнению обязанностей или злоупотреблению ими со стороны «лесных чинов и стражи», сопротивлению этим должностным лицам, укрывательству или покупке похищенного или самовольно срубленного другими лицами леса. В главе «О нарушениях постановлений для обеспечения народного продовольствия» предусматривались уголовно-правовые санкции «за безвременное и излишнее истребление служащих в пищу животных и рыбы»[51]. В ней имелась статья, предусматривающая ответственность за незаконный промысел котиков и бобров. К числу преступных деяний были отнесены: незаконный лов рыбы; самовольное создание рыбных заводов; непринятие должностными лицами («чинами полиции», сельскими начальниками) «мер по прекращению охоты и звериной и птичьей ловли в запрещенное время и в запрещенных местах», «допущение торговли добытою в запрещенное время дичью»[52]. На полицию возлагались обязанность наблюдать за точным исполнением правил охоты и рыболовства (ст. 180), а в случае обнаружения нарушения правил – составлять протокол (ст. 183). Ей же поручалось оказывать содействие лесной страже, полевым и охотничьим сторожам при розыске скрывающихся с места нарушения лиц (ст. 184), выдавать охотничьи билеты