Их щебет становился веселее и громче. Все чаще птицы мелькали передо мной, завораживая своим полетом. В какой‑то момент показалось, что сверху раздается тоненький звон колокольчика. Я подняла голову и увидела ласточку, сидящую метрах в трех от меня на самом скате крыши. Протянула к ней руки, улыбнулась. Та покачала головкой и осталась на месте. Звон повторился яснее. Хм… Может, это и есть то самое, что я так долго и безуспешно ищу? Невидимый колокольчик разлился трелью. Узнав свой артефакт, я поняла, что за ним придется лезть на крышу. Можете считать меня ненормальной, но я перекинула ноги через окно, схватилась за уступ и полезла вверх. Карабкалась и убеждала себя, что в этом мире невозможно умереть. И что я не упаду и не сорвусь. А камень скользкий, потому что зима на дворе. И мне вовсе не страшно! И голова не кружится! И руки не дрожат! А если сорвусь, косточек не соберу… Так, главное, об этом не думать.

До птицы я все‑таки добралась спустя время, которое показалось мне вечностью. Протянула к ней руку, держась за очередной уступ, и с ужасом подумала о том, что придется спускаться обратно. Ласточка скользнула в ладонь, засияла, и у меня в руке оказалась изящная подвеска. Теплая, словно и вправду живая. Нитку бы еще сюда, чтобы… Додумать я не успела. Серебристый шнурок заискрился на ладони. И я чувствовала, он не порвется и не потеряется.

Я глянула вверх, решив, что пора подниматься обратно и возвращаться в зал, где оказалась во время перемещения, но замка уже не было. Я стояла посреди перекрестка. Вздохнула с облегчением, улыбнулась, надела на шею подвеску, ласково провела по ней рукой, чувствуя, как волшебная птица‑артефакт мне радуется. Странно это, если честно.

Второй выбор пути тоже оказался простым. Когда открыла глаза, обнаружила, что нахожусь в цветущей долине, окруженной грядой сизых гор. На их вершинах белоснежными покрывалами лежал снег. Горы взяли поляну в кольцо, словно хотели защитить чудесный уголок от всего остального мира.

Жужжали пушистые шмели, ныряя в венчики то одного, то другого цветка, пели в густой высокой траве цикады, порхали разноцветные бабочки. Не пугливые, как у нас в Оленьем Роге, где их норовил поймать каждый, кто видел, а доверчивые. Несколько из них спокойно уселись на рукава моей рубашки и неподвижно замерли. Где‑то щебетали птицы, наполняя долину яркими звуками.

Влада говорила, что я ничего не буду чувствовать — ни усталости, ни холода, ни даже бега времени, но… ароматы остались. Благоухали медом цветы, веяло свежестью от травы, безумно сладко пахло ягодами. И ветер откуда‑то нес свежесть, намекая на близость воды.

И где мне искать способность? И какую?

— А какую хочешь? — раздался голос, и передо мной завис клубок тумана.

Хм… Это нечто со мной, что ли, разговаривает? Тот самый проводник?

— А какие бывают? — осторожно уточнила я, решив, раз со мной не поздоровались, то и мне этого делать не стоит. Мало ли какие тут правила. Колдуны предупреждали, что можно только о способностях разговаривать.

— Разные. Если ты тут оказалась, то твоя прячется в этом месте. Может быть, ты хотела бы выращивать цветы и деревья? — уточнил туман.

Я покачала головой. Красивое, нужное дело, но не мое.

— А воду призывать? Неподалеку есть родник, — допытывался голос.

— Заманчиво, — отозвалась я, немного подумав.

Не удержавшись, наклонилась, понюхала синий цветок, росший у ног.

— Отведешь к нему?

Туман метнулся в сторону, я последовала за ним.

Чистая свежая вода, блестящая на солнце, радовала глаз, а журчание наполняло спокойствием. Может, и вправду стоит согласиться на эту способность? Вода — это жизнь. Она способна усмирить огонь. Имей я раньше такой дар, спасла бы наш дом от пожара.