– Большое спасибо за ужин, – встаю из-за стола и оглядываю его. – Давайте я помою посуду? – предлагаю помощь, потому что неудобно, ведь я и так их обременила своим присутствием. И не дожидаясь ответа, сама собираю со стола тарелки, стаканы и складываю их в раковину.

– Ты везде так хозяйничаешь? – со смешком бросает Михаил. – Как у себя дома.

– О чём вы? – приподнимаю бровь. – Нет, конечно. Я просто хотела отблагодарить вас за ужин, но если вы Михаил, хотите, можете сами помыть, а я, пожалуй, и правда пойду. Спасибо ещё раз за ужин, – закрываю кран с водой, гордо вскидываю подбородок и выхожу из кухни.

– Англичанка, ты куда так рванула? – он показывается следом за мной, подходит совсем близко.

– Пап, нельзя тётю отпускать, уже ведь поздно. Ты говорил, что девочкам нельзя гулять вечером одним, – испуганным голоском тараторит его дочь.

– Всё хорошо, Юля, я ведь уже взрослая, поэтому могу…

– Не можешь, – Гора не дав договорить, нагло перебивает меня.

Поднимаю бровь и смотрю на него с вопросом во взгляде.

– Я сейчас вызову такси, – достаю телефон и делаю вид, что открываю приложение, тут же тянусь рукой к кроссовку, но Гора лёгким пинком, откидывает его от меня.

– Какого… – хочется сказать сочную трёхэтажную фразу, которая выразит моё возмущение, но проглатываю её, вовремя вспомнив, что рядом стоит ребёнок.

Этот ненормальный мужик, хватает своей лапищей меня за руку и тянет за собой, и я как тряпичная кукла повинуюсь и “летящей походкой” следую за ним.

– Подожди здесь, – указывает на диван в гостиной. Затем подхватывает дочку на руки и уже совершенно другим голосом “мурлычет” с ней. – Солнышко, ты сама-то видела время? Давай в душ и спать.

– А тётя? Где она будет спать?

– Не переживай за Ларису, я всё решу.

О как! Он назвал меня по имени. Прогресс!

Полчаса сижу истуканом, боясь пошевелиться лишний раз. И вот, наконец, он заходит в гостиную, вновь тяжело вздыхает и говорит, с присущей ему грозной хрипотцой:

– Так, англичанка, говори свой адрес, я отвезу тебя домой.

А нет, показалось, прогресса не случилось. Он всё равно называет меня этим дурацким, из его уст, прозвищем.

– О нет, нет, нет! Спасибо, но я как-нибудь сама, – мотаю головой и выставляю вперёд руки в подобие щита.

– Слушай, не делай мне нервы. Я сказал, что отвезу, значит, отвезу. Адрес?

“Невыносимый! Грубый! Заносчивый! Дуболом!”, – мысленно ругаюсь и показываю ему средний палец.

– А ваша дочь?

– Тебя это не должно волновать, – говорит он на выдохе, показывая все свое раздражение. – За ней присмотрят. Ну?

Сдаюсь и называю адрес соседнего дома, и мы наконец-то покидаем его жилище.

За всё время пути не произносим ни слова. Атмосферка просто невыносимая. Хоть бы музыку или радио включил. Нет же! Едем в тишине.

– Мы на месте, – слышу громкий голос и резко распахиваю глаза. Оказывается, я задремала, пока мы ехали.

– А где это мы? – не сразу вспоминаю спросонья, что назвала немного другой адрес. Миша недоверчиво смотрит на меня, но я быстро ориентируюсь по ситуации. – Ах, мы уже приехали! Спасибо, Михаил, и всего доброго, – вываливаюсь из машины и направляюсь к совершенно чужому подъезду. Ставлю ногу на первую ступеньку и понимаю, что машина позади меня, так и стоит на месте. Он что не собирается уезжать? Оборачиваюсь и смотрю на него.

Окно плавно открывается, и Миша с ехидной улыбкой бросает:

– Я подожду, пока ты не зайдёшь, хочу убедиться, что за тобой никто не увяжется следом.

Зашибись! Просто благородный рыцарь. Вот оно мне надо сейчас? НЕТ! Свалил бы уже…

– Всё в порядке, у нас мирный и тихий микрорайон, можете спокойно уезжать, – выдаю натянутую как струна улыбку и машу ему ручкой.