Закончив долгую беседу в кабинете врача, я, наконец-то, вышла на улицу. Солнце уже садилось. На сегодня работа была выполнена и я осталась наедине со своими мыслями. Лена несколько раз интересовалась, не нашел ли меня Саша, но ответ был всегда отрицательным. А что, если он и не думает меня искать? Может быть, для него вчерашний поцелуй был просто логичным окончанием вечера?

Мне стало казаться, что я веду себя глупо. Радуюсь сама не понятно чему, и снова наступаю на старые грабли. Вчера вечером и сегодня утром я почему-то поверила, что все может как-нибудь сложиться. Но, скорее всего, это просто мои дурацкие фантазии, не имеющие ничего общего с реальностью. Зачем я ему? Зачем он мне? Я скоро уеду, и все закончится, начавшись только в моем воображении. Не обольщайся, Александра.

Уже привычным маршрутом я свернула с центральной улицы и попала в свой двор. Настроение испортилось окончательно и от утреннего задора не осталось и следа. Я была зла на саму себя. Как будто у меня и без того мало проблем.

Я шла, увлеченная перепиской с Леной, и не смотрела по сторонам. От яркого экрана телефона окружающая темнота казалась еще гуще. Я прошла мимо серебристого «мицубиси лансера» и обратила внимание на белую надпись на заднем стекле – «Порт приписки Севастополь». Севастопольцы такие патриоты. Снова погрузившись в телефон, я вдруг услышала:

– Привет, тезка!

Я обернулась и увидела Сашу, только что закрывшего дверь того самого «лансера». Мое сердце пропустило один удар, а потом сделало сразу два.

– Ты здесь? – вместо приветствия удивленно сказала я.

– Забыл вчера взять твой номер, – улыбнулся он, а потом, внимательно оглядев меня с головы до ног, добавил, – Ты выглядишь потрясно. Как прошла разведка?

– Спасибо, – улыбнулась я в ответ. – Все лучше, чем я думала. А ты… ты давно здесь?

– Где-то с обеда. Утром забрал машину и поехал к тебе.

– Я же ушла в начале первого!

Я не могла поверить, что он потратил весь свой выходной на то, чтобы просидеть около моего подъезда. Тем не менее, это было именно так. Сумерки окончательно сгустились, нас тускло освещал фонарь над дверью подъезда, и я приняла решение, давшееся мне не так просто – пригласить его в гости. Он довольно улыбнулся и вошел в подъезд следом за мной.

Пока мы поднимались на второй этаж, я судорожно пыталась вспомнить, не оставила ли каких-нибудь личных предметов гардероба на видном месте. А еще я думала о том, какой же он хитрец! Понял, что мне не позволит совесть не пригласить его подняться, когда я узнаю, что он провел под моим окном целый день, и воспользовался этим. Ведь вполне мог бы сказать, что приехал недавно. Но нет.

Я открыла дверь и бегло оглядела прихожую. Ничего компрометирующего не было.

– Разувайся, проходи, будем пить чай, – сказала я. – Только у меня ничего, кроме самого чая.

– Заказать пиццу? Будешь смеяться, но я знаю, где в этом городе делают лучшую пиццу, – сказал Саша.

– Даже не сомневаюсь, – улыбнулась я. – Мне нужно пару минут. Подожди на кухне.

Я закрыла за собой дверь комнаты. Вчерашняя мокрая одежда так и валялась на полу. Хороша Саша! Нужно переодеться. Из домашних вещей у меня с собой была только пижама – не самый подходящий наряд. Джинсы еще не высохли после вчерашнего дождя. В чемодане оставались только два комплекта – юбка-карандаш с блузкой и джинсовое платье-рубашка. Выбор был очевиден. Взглянув на себя в зеркало, я сначала собрала волосы в высокий пучок, но потом распустила, и, по привычке подмигнув своему отражению, вышла из комнаты.

Саша сидел за столом и вертел в руках телефон.