- Куда? – прорычал в ответ Максимус. – Ты представляешь, что будет, если я кому-то этот … «подарочек» отправлю? Мне нужна была чистая девушка, невинная, помощница в моих делах, а не это вот… чудовище! Она хоть отмылась? – с надеждой поднял он голову и, получив едва заметное отрицание, ударил по подлокотнику кулаком так, что кресло жалобно треснуло, а дворецкий громко сглотнул слюну. – Так помойте ее! Если надо - силой! От нее воняет так, что кажется, будто моя одежда насквозь пропиталась этим… Тьфу!

- Она… Не хочет, сэр! – сдавленно пробормотал Герберт, избегая смотреть в глаза герцогу. – Сказала, что ни разу… ни разу не мылась в подобных лоханях, и не… - он снова сглотнул слюну, - и не будет этого делать сейчас. Якобы, это портит цвет лица, сэр!

- Что портит? – брови Лернийского поползли вверх. – Она свое лицо вообще видела в зеркало?

- Подозреваю, что нет, - дворецкий мотнул головой. – Девушка совершенно дикая. Я успел расспросить старосту, тот сказал, что она всю жизнь прожила на конюшне, ее кузнец приютил, но в дом не пустил, опасаясь слухов. В общем, совершенно несчастная жизнь, сэр! Я… Мне кажется, ей очень нелегко пришлось, этой девушке. И сейчас ей страшно. Она думает… Думает, что вы ее… сожрете! – последнее слово Герберт произнес шепотом, втягивая голову в плечи.

— Это она мне уже озвучила, - мрачно кивнул Максимус, брезгливо передернувшись. – У меня один вопрос – неужели во всей деревне не нашлось ни одной девственницы? Неужели все они там так распутны, что других днем с огнем не сыскать? И почему именно эта деревня, Герберт? Сколько их вообще в моих угодьях? Ты во все гонцов разослал? Давай просто вернем ее старосте, пока тот не успел далеко уехать?

- Да вы что? – истерически хихикнул дворецкий. – Едва мы приняли эту… девственницу, как деревенские тут же умчались, сверкая пятками. Похоже, она их тоже достала.

В этот самый момент раздался истошный крик, потом еще один, затем визг и следом нечеловеческий вой.

Переглянувшись, дворецкий и его господин, не сговариваясь, рванули к двери, едва не столкнувшись у выхода, и затем замерли у подножия широкой лестницы, устеленной ковровой дорожкой.

- Откуда был звук? – глухо пробормотал Максимус, и в этой время леденящий душу вой повторился. – Из гостевой спальни! Идем туда!...»

8. 7

- Ну что, готова ли ты вкушать приготовленное мною блюдо? – грозно осведомился Денис, взмахнув лопаткой.

- Звучит как угроза, - заметила я, принюхиваясь.

Вроде, ничего особенного он не приготовил – всего лишь пожарил картошку с мясом, но пахло так вкусно, что мой голодный желудок давно уже взял управление телом в свои руки и сулил этому красавчику-захватчику кухни все немыслимые блага. В рамках допустимого, разумеется.

- Это угроза и есть! – двинулся в мою сторону шеф-повар сегодняшнего дня. – Потому как если вдруг тебе не понравится, придется ублажать тебя другими доступными способами. Или убить.

- Слово «ублажать» мне нравится больше! – развеселилась я. – Давай сюда варево, я буду пробовать и хвалить.

— Вот! – назидательно поднял лопатку вверх Денис. – Ты мыслишь правильно. Я удивляюсь, почему ты с такими принципами еще не замужем. Хотя, мне это сейчас на руку, поэтому будем ужинать.

Он ловко разложил ужин по блюдам, украсил веточками зелени, а затем разлил по бокалам вино.

- Ну, Настасья, за знакомство? – предложил тост мой гость, после чего кивнул на тарелку. – Ты ешь-ешь, у меня еще культурная программа заготовлена, так что тебе нужно основательно подкрепиться.

- Культурная программа? – вздёрнула я иронично бровь.

Этот жест был у меня от папы. Юморной по натуре, отец часто шутил, и я привыкла, что можно много смеяться в семье. К сожалению, ни разу еще мне не встречался мужчина, готовый терпеть подшучивания. Но не Денис. Он заулыбался, вновь демонстрируя ямочку на щеке.