Впрочем, на место принца Эридана мне совсем не хотелось.

Совет закончился только тогда, когда на улице совершенно стемнело и все окончательно выбились из сил. У меня адски болела спина, потому что я целый день был вынужден держать ее так прямо, будто проглотил швабру. Вернусь домой, непременно куплю себе корсет для осанки, как-то неприятно чувствовать себя горбатым.

— Ты молодец, — шепнул мне Мельвидор, когда я проходил мимо.

Его похвала меня не обрадовала, на душе было скверно. Не произнеся за целый день ни одного путного слова, кроме приветствий, я чувствовал себя так, будто предал свои принципы.

— Принца не нашли? — так же, почти беззвучно, спросил я.

В ответ маг покачал головой.

Чертовщина какая-то. Исчез он с лица земли, что ли, что его даже маги не в силах найти? Только пусть не надеются, что я останусь здесь до тех пор, пока продлятся поиски. Потому что, задержавшись тут еще ненадолго, непременно сорвусь и выскажу все, что думаю о правлении Карадены, и тогда четвертования не избежать.

— При-и-и-нц! — вдруг позвал меня необычно слащавый голос Леонера. — Я думаю, не стоит откладывать до завтра Святой Час Благословения.

«Какой час?» — чуть было не спросил я, но вовремя прикусил язык.

— Конечно, ваше святейшество, — ответил благоразумно, проглотив все готовые сорваться с языка вопросы и лишь едва заметно нахмурившись. — Вы правы, откладывать не стоит.

Хотелось бы мне знать, на что я только что подписался. Министры были спокойны, наместники тоже вели себя так, будто им прекрасно известно, о чем говорил церковник.

У меня появилось нехорошее предчувствие. Почему Мельвидор подробно рассказал обо всем, что ждет меня в эти дни, и ни словом не обмолвился об этом загадочном Святом Часе Благословления? Я перебрал в голове все возможные причины и пришел к единственному возможному выводу: он побоялся того, что я откажусь. Что же это за штука такая?..

— Пойдемте, принц! — Леонер подхватил меня под руку и потащил впереди всей процессии.

— Какого лешего? — прошипел я.

— Понимаешь… — Монах скосил глаза и удостоверился, что мы прилично обогнали остальных. — Эридан — неофициальный глава государства, он всего лишь принц. Пока король Лергиус жив, он является истинным правителем, а значит, наместники должны делать отчеты перед ним.

— Тогда на черта они полдня распинались передо мной?

— Потому что… — Он запнулся. Странно, все время нашего знакомства Леонер был резок на язык и за словом в карман не лез, а сейчас, казалось, ему трудно подобрать слова. — Потому что традиционно принято считать, что если знает принц, то знает и его отец.

— Это каким же образом? — буркнул я.

— Я прочту молитву, когда ты… — Леонер снова сглотнул и закончил: — Когда ты встанешь на колени перед кроватью короля и возьмешь его за руку.

У меня сердце ухнуло и скатилось куда-то к пяткам. Если бы монах не держал меня под руку, я, наверное, встал бы на месте и не сделал бы ни шага. Так же только замедлил шаг.

— Леонер, я не могу, — чуть ли не взвыл я.

— Целая Карадена или твоя детская слабость, — ответил он и распахнул передо мной огромную дубовую дверь. Я даже не заметил, когда мы успели к ней подойти.

Вот почему они не говорили мне об этой традиции заранее. Конечно, я бы отказался, я же не мазохист. Соглашаясь сыграть Эридана, я понимал, что где-то в замке находится двойник моего отца, но даже подумать не смел, что мне придется его увидеть.

Но уже нельзя было повернуть назад. За мной стояли правящие круги Карадены, можно даже сказать, дышали в спину.

«Хочу домой», — мысленно простонал я, помедлил в дверях, но все же заставил себя войти в большую светлую комнату.