— Ужин, — провозгласил Леонер, — пора поторапливаться.

— Запомнил, как пользоваться нашими столовыми приборами? — еще раз уточнил Мельвидор.

Как тут не запомнишь, если тебе талдычат об этом целый час?

— Запомнил. — Я вздохнул. — Но все равно не понимаю, если вы маг, почему нельзя внести мне все эти знания магически?

— Я уже говорил, — напомнил тот.

— Вы сказали: «нельзя» и закрыли тему, — парировал я.

Мельвидор воздел глаза к потолку.

— Вот ведь упрямец… Да потому что голова твоя не грядка, и нельзя в ней копать! — вдруг взорвался он. — Хочешь стать растением? Если я вмешаюсь в твои мыслительные процессы, только десять процентов за то, что твой мозг вообще не сгорит!

Он замолчал с таким видом, будто от его крика я должен был поджать хвост и спрятаться под лавку. С чего бы, интересно? Можно подумать, на меня голос никогда не повышали. Что, мне теперь пугаться или орать в ответ?

— Это можно было бы объяснить сразу, — совершенно спокойно заметил я.

— Ужин, — заторопил монах, — уж опаздывать себе Эридан никогда не позволяет.

Мельвидор повернулся ко мне и сделал рукой жест в сторону двери.

— Прошу, ваше высочество, ужин подан, — у него даже тон изменился, стал важным и одновременно каким-то неприятно заискивающим.

Я поморщился.

— И теперь все будут разговаривать со мной вот так?

— Как же! — ухмыльнулся Леонер. — От министров не дождешься.

Я не успел уточнить, что он имел в виду, потому что волшебник толкнул меня в спину, вынуждая поторопиться.

— Принц, пора! — повторил все тем же противным тоном слуги, обращающегося к господину.

— Да иду я, иду, — огрызнулся я и тут же получил пятерней между лопаток. — Уй! — Рука у монаха, и правда, оказалась тяжелой.

— А ну, выпрямись! — прошипел Леонер. — Голову выше, спина прямая, плечи ровные! Мы же репетировали.

— Помню, — простонал я и наконец распахнул дверь комнаты, из которой мне до сих пор не позволяли выходить.

Черт, и во что я вляпался?

***

Коридоры замка были темными и отталкивающими. Вместо окон — бойницы. На стенах — факелы, правда, не зажженные, видимо, помещение освещалось магически. Сыро, пусто и холодно, будто это место необитаемо. Только красная ковровая дорожка на полу как-то не вписывалась в общую мрачную картину.

— И здесь живут люди? — шепотом ужаснулся я.

— Тише, — шикнул на меня монах, — здесь и у стен есть уши.

Я поежился — воображение мигом нарисовало кирпич с ушами, уши почему-то получились мохнатыми, и я, не выдержав, усмехнулся. Леонер покосился на меня, однако промолчал, хотя было видно, что не я один сдерживался с трудом.

Эридан, наверное, мазохист. Как можно жить в этой крепости, к тому же являясь ее хозяином? Он же принц, еще не коронован, но уже обладает огромной властью, так почему же не отдаст приказ перестроить эту уродливую коробку к чертовой матери?

— Осанка, — шепотом напомнил мне Мельвидор. Странно, я всегда считал, что хожу ровно, но за сегодня меня уже дважды обозвали горбатым. Что ж, запомним…

Мы петляли по коридорам минуты три, но мне они показались вечностью. Никогда не наблюдал у себя признаков клаустрофобии, а здесь было такое чувство, что потолок вот-вот рухнет на голову.

В конце одного из бесконечных коридоров послышалась тихая музыка. Мелодия ничем не отличалась от музыки моего мира, просто, на мой взгляд, чересчур заунывная, будто кто-то не до конца прихлопнул комара, и теперь он пищит, не в силах взлететь.

Двери обеденного зала были резными и ярко расписанными, что по стилю совершенно не сочеталось с виденными мною коридорами. Создавалось впечатление, что Эридан отдал приказ переделать только часто используемые помещения, а об остальном замке решил счастливо забыть.