***

Оля хлопнула дверцей шкафа громче, чем рассчитывала.

Когда она соглашалась уволиться и начать ухаживать за свекровью, она не учла один важный момент.

На работе Оля была женщиной. А теперь – сиделкой.

Тушь безнадежно засохла, у последней помады истёк срок годности, а любимые лёгкие юбки и платья уступили место поношенным треникам и застиранным футболкам.

Да ещё в последнее время Оле всё чаще приходилось ночевать у свекрови: Вите сложно было найти помощников за небольшую цену, а на нормальную ночую сиделку денег не осталось: лекарства дорожали, Оля теперь ничего не зарабатывала, выручка с продажи дачи стремительно таяла…

В таких условиях попросить денег на маникюр – беспросветная глупость. Вздохнув, Оля с трудом оторвала взгляд от седого волоска на голове.

Если по-честному, они появились у нее еще после смерти родителей, в двадцать пять. Только мелирование здорово спасало, а теперь волосы отросли, и расстраивали Олю.

Домофон тренькнул. Оля вдруг поняла, что ей совсем не хочется бежать навстречу мужу. Но сделала над собой усилие и вышла в прихожую: у всех бывают плохие дни. А традиция – она на то и традиция, чтобы соблюдать её всегда.

– Ты ни за что не поверишь, что случилось!

Таким счастливым Оля не видела Витю уже давно. Она поцеловала ставшую колючей за день щеку и спросила:

– Что?

– Мне предложили работу! С зарплатой почти вдвое выше, чем сейчас. И должность лучше, и проект интересный.

Оля улыбнулась. Вот зря она предавалась унынию. Забыла, какой молодец у неё муж. Всё у неё ещё будет! И маникюр, и легкие платья, и причёска.

– Есть, правда, один нюанс. Придётся переехать в Казахстан.

Олины глаза стали вдвое шире безо всякой косметики.

– Понимаешь, там очень не хватает специалистов моего профиля. Здесь же мне никто такую зарплату не предложит… Я ещё не дал ответ, сказал, что посоветуюсь с тобой. Но ты же меня поддержишь, правда? Тебе тогда вообще не обязательно будет работать.

– Но… как же мама? Ипотека?

– Ипотеку с таким окладом я закрою в два счета. Продашь квартиру, и переедете с мамой ко мне.

– То есть… я не сразу поеду? – нерешительно спросила Оля. Голова немного закружилась.

– Ну подумай сама: там в первое время у меня ничего не будет. Да и не оставим же мы маму без присмотра! Поеду один. А вы – уже на всё готовое.

Витя так сиял, что Оля не стала возражать. Тем более, что ей надо было подумать в тишине. План выглядел логичным, но что-то мешало порадоваться.

– Тебе, наверное, лучше будет к маме перебраться. Квартиру сдадим, так ипотека еще быстрее закроется. Боже, ну наконец-то какой-то просвет!

На глаза попалась сумка со спортивными штанами и футболками. Не успев сдержаться, Оля вздохнула.

***

– Оля, ну как ты не понимаешь, ещё не время!

А Оля и правда не понимала.

– Вить, я продала квартиру, отправила тебе деньги. Ну сколько ты будешь тянуть с покупкой жилья? Мама уже сама может сидеть. Еще немного, и всерьез начнем пробовать вставать. Мне бы очень пригодилась мужская помощь – это не массажи делать. А вдруг я её уроню?

– Оль, я там пашу как конь. С утра до ночи. Ты думаешь, у меня будет время на физкультуру?

– Она вообще-то твоя мать. Не моя.

– Надо же, как ты заговорила. Думаю, мама бы сильно обрадовалась такое услышать.

– Не передёргивай. Ты прекрасно понимаешь, о чём я.

В трубке раздался долгий, тяжелый вздох.

– Оль, ну потерпи немного. Я же здесь живу, не ты. И мне правда лучше видно, когда стоит покупать квартиру, и когда перевозить вас сюда. Просто доверься моему мнению.

«Будто кому-то есть хоть какое-то дело до моего».

Скомканно попрощавшись, Оля услышала оклик из комнаты свекрови: