О написании имен собственных и географических названий

В книгах, где приводятся факты и сведения, относящиеся к различным зарубежным странам, варианты написания, а также вариации имен собственных и названий географических объектов неизменно создают некоторую проблему. Поэтому соавторы приводят большинство широко известных имен, географических названий, прозвищ и пр. в написании, рекомендованном Новым географическим словарем Вебстера (New Geographical Dictionary, 1984) и Новым биографическим словарем Вебстера (New Biographical Dictionary, 1983). Имена большинства широко известных в мире исторических фигур приводятся в общепринятой форме, в какой они наиболее употребимы, причем христианские имена чаще всего англизированы. В качестве самых ярких примеров – употребление названия Бухарест (вместо принятого в Румынии Букурешти) и Джон Хуньяди (вместо венгерского Янош Хуньяди[7] или румынского Янку де Хунедоара). Что касается трансильванских названий, у которых имеются румынский, немецкий и венгерский эквиваленты, то их мы приводим в современной румынской форме за исключением цитат, в которых они заменены на немецкие. Во избежание путаницы все прочие имена и названия приводятся в их современной форме. Христианские имена приведены в современной языковой традиции своих стран, например Джон в английской, Жан во французской, Иоганн в немецкой, Янош в венгерской, Ион в румынской, Ян в польской и т. д. Имена и названия, в которых присутствуют диакритические знаки, транскрибированы с целью передать их современное звучание на языке. Так, румынская ţ (t с хвостиком) воспроизводится в именах и названиях как [ц], ş – как [ш], так что написанное по-румынски прозвище Дракулы – Ţepeş – произносится как Цепеш (Колосажатель). Особенную трудность представляли для нас схожие имена Владислав и Ладислас, часто упоминаемые в книге, поскольку они принадлежат по меньшей мере троим важным историческим персонажам. Мы решили оставить имя Ладислас за венгерским королем Ладисласом Постумом (Посмертным), за королями Польши из династии Ягеллонов Ладисласом II и Ладисласом III, а Владиславами, или сокращенно Владами, будем называть князей (господарей) Валахии Владислава II и Владислава III (он же – наш Влад Дракула).


При чтении электронной версии книги рекомендуем использовать шрифты по умолчанию (исходные). Так как не все предлагаемые приложениями для чтения шрифты воспроизводят символы румынского алфавита. – Редактор электронной версии книги.

Пролог. От вымысла к реальной исторической фигуре

Когда соавторы впервые прочитали роман Стокера «Дракула», они усомнились, что сюжет о знаменитом вампире всего лишь дань классическим традициям готического романа ужасов с непременными привидениями и лязгающими кандалами, в лучших традициях, заложенных в конце XVII в. пионерами жанра Анной Радклиф, Хорасом Уолполом и даже Джоном Полидори, создавшим первый литературный образ вампира, лорда Рутвена, который срисован с лорда Байрона. Еще меньше соавторов убедила теория, выдвинутая самым точным биографом Б. Стокера Гарри Ладлэмом (в книге A Biography of Dracula, 1962), что образ Дракулы навеян автору ночными кошмарами «по милости неумеренного поедания на ужин крабов под соусом», в каковых Стокеру привиделся «оживший мертвец, восстающий из могилы, чтобы творить свое жуткое дело». Как-никак, кошмарные сны всегда были излюбленным литературным приемом, и к нему прибегали Мэри Шелли, Роберт Льюис Стивенсон и многие другие, когда желали замести следы заимствования из чужих произведений на ту же тему. Отсылка к привидевшемуся во сне персонажу имела целью подчеркнуть творческий гений и самобытность автора. По разнообразным причинам, которые мы приведем ниже, многие наши румынские коллеги поддерживали такое объяснение истоков романа: «Дракула порожден необузданным воображением Стокера, и с реальным историческим прототипом этого персонажа связывает разве что имя». Читающая публика в целом принимала эти авторитетные оценки.