Все, кто слышал эту перепалку, тоже улыбнулись. Но Леня спокойно, ни капли не смущаясь, произнес:

– По крайней мере, Корнеева куда беззащитнее Ковалько.

Народ удивленно переглянулся. Леня умел говорить весомо. У него не было друзей, но к нему привыкли прислушиваться. Однако в уязвимость Дины мало кто поверил. Муромцев, собственно говоря, сделал ей сейчас комплимент, а Леня… Дина почувствовала досаду. Нет, конечно, спасибо ему за поддержку, но сказать, что она слабее Ковалько…

К тому же, она терпеть не могла таких споров, сильно нервничала и подозревала, что и резкость, и тон ее суждений вызывают отторжение окружающих. Досадно, что снова пришлось вступить в перепалку с Владом, что у них постоянное напряжение в отношениях. Как надоела ей эта конкуренция, как хотелось, чтоб он посмотрел на нее иначе…

Народ, уставший от спора, потихоньку расходился, утром надо было рано вставать. А Дине к тому же хотелось почитать новые книги и побыть наедине со своими мыслями. Поэтому она не расстроилась, когда Лида без лишних разговоров утащила ее за собой в спальню.

На другой день началась подготовка. На душе у Дины было скверно. ОВ чуть ли не открыто игнорировал ее, лишь в случае необходимости роняя скупые рекомендации. Самое неприятное, что все это заметили. Что же в ней все-таки не так? Неужели она настолько хуже остальных? Ведь с другими он был приветливым, часто шутил…

Обедали без шефа. В столовой долго обсуждали тесты, которые провел ОВ с ними сегодня – он проверял уровень их подготовки по разным направлениям обучения, касаясь каждого предмета довольно поверхностно, но выводы делал очень быстро и верно.

Леня, кажется, хотел о чем-то спросить, но так и не решился. Зато Влад, не обладая большим тактом, сделал озабоченное лицо:

– Дин. Ты только не обижайся, здесь все свои. И все недоумевают, что у тебя с шефом?

– А что у меня с шефом? – Дина не ожидала вопроса и поэтому растерялась.

– Такое впечатление, что он просто не переносит тебя. Ты что-нибудь ляпнула ему вчера, в своем духе? Может, дело в стихотворении? Я сразу сказал – оно пораженческое.

– Что за стихотворение? – поинтересовалась Катя.

Дина почувствовала, как кровь приливает к лицу. Кажется, она скоро возненавидит этого Муромцева, не смотря на всю его привлекательность и таланты. Ну, чего он к ней прицепился?

– Володь… Ты знаешь, куда надо смотреть во время обеда, чтобы не пронести мимо ложку? В свою тарелку, – неожиданно тихо произнесла она.

– У нас группа, команда! – насупил брови Муромцев. – Здесь все касается каждого. Если работа не сложится, то…

– Послушай, отстань от нее, – не выдержала Лида.

– Верно, – кивнула Рута. – Пусть шеф сам ря-шает, как ему быть. Это его команда и его группа, а не твоя.

Ну вот. За нее снова заступаются. Дина встала, отставив тарелку в сторону. Тут же подошла Анна, решив, что девушке пора подавать второе.

– Спасибо, Анна, я уже сыта, – Дина повернулась к остальным. – Я не знаю, что шефу во мне не нравится. И хотела бы знать это еще больше вас. Пожалуй, я спрошу у него прямо.

– А по-моему, – вмешался Леонид, – не стоит поддаваться на провокации. Работай и все. Другой задачи у тебя здесь нет.

– Я подумаю и над этим, – и она вышла из столовой.

***

После обеда шеф организовал тест-игру на внушение. Вообще-то на такую работу допускали только хорошо проверенных людей, которые даже случайно не могли злоупотребить этим даром. В практике использовалось «лояльное» воздействие, в основном – отвлекающее, без глубокого проникновения в подсознание. Например, чтобы убрать людей с места сражения. Или направить в заданное русло опасные эмоции толпы. Пользовались внушением и в отделе предсказаний и предупреждений. Человек вспоминал, что не выключил плиту или «случайно» опаздывал на самолет. Были, конечно, такие, кого из ситуации нельзя было исключить в любом случае: либо с заблокированными интуитивно-информационными каналами, либо те, для которых эта ситуация была «назначена», то есть фатальна.