Я всё это принимала к сведению. Значит, что бы я в дальнейшем ни решила продавать, цены не должны быть заоблачными, поскольку покупатели здесь, в основном, среднего достатка. Дорогие товары некому оплачивать.
Тут моё внимание привлёк магазинчик, который стоял в стороне от остальных. И привлёк он моё внимание тем, что туда время от времени, озираясь, забегали закутанные с головы до ног женщины, а потом, через некоторое время, так же испуганно озираясь, выбегали и спешили скрыться - как будто с места преступления удирали. И женщины все были средних лет, ни одна молоденькая девушка туда не заходила, хотя многие из них с любопытством посматривали. Интересненько.

- Уважаемая, - обратилась я к торговке тканями, в чьёй лавке я сейчас находилась, - а не подскажешь, что там за магазинчик такой, на той стороне дороги?

Торговка проследила взглядом за моей рукой и охнула, быстро оглядевшись. Увидев, что кроме нас с ней, в лавке никого нет, понизив голос, заговорила:
- Это салон тётушки Феофании или «лавка Фани», как у нас её называют. Дурное место! Приличным женщинам туда не следует ходить.
Так заверяла меня тётка, но блеск в ее глазах говорил об обратном. Что же там за салон такой, аж любопытство пробрало.
Поблагодарив женщину и распрощавшись с ней, я вышла и прямиком направилась к этому странному салону. Сейчас я выясню, что это за место.

Честно говоря, я ожидала увидеть что-то вроде "магазина для взрослых" или некий аналог борделя (вероятно, для женщин, раз только они туда входили и выходили). Но реальность и близко не стояла с ожиданиями. 

В помещении салона царил полумрак, воздух был наполнен приятными ароматами (именно во множественном числе), за прилавкам присутствовала экзотического вида женщина, закутанная в цветное покрывало, которое по виду напоминало нечто среднее между индийским сари и арабским хиджабом. Лицо женщины было расписано разноцветными красками - и это при том, что наши деревенские ничего не знали о косметике. А тут целый фейс-арт! Узоры на лице носили абстрактный характер, но сочетания цветов были подобраны интересно и со вкусом. В целом, женщина за прилавком выглядела так, что сними с неё покрывало и смой краску - вовек не узнаешь, кто под это маскировкой скрывался. 

На деревянных прилавках, задрапированных бордовой тканью, напоминающей бархат (в этой ткани я узнала товар, продававшийся в лавке напротив), были разложены вещи непонятного назначения. Какие-то пузырьки (к слову, из грубого стекла или чего-то близкого к нему), какие-то коробочки, баночки, непонятные деревянные и металлические приспособления. В общем, ничего, что я могла бы опознать хоть как-то. Ценников с названиями, понятное дело, тоже не было. Осознав это, я снова обратила своё внимание на хозяйку салона, которая выжидающе смотрела на меня.
- Тетушка Феофания? – уточнила я. Мало ли, вдруг это не хозяйка, а просто продавщица, хотя здесь обычно продавали товары те, кому они и принадлежат, либо члены их семей. Не заметила я как-то, чтобы тут практиковали нанимать людей со стороны для торговли.
- Да, это я, - глубоким контральто ответила женщина, - ты хочешь что-то спросить.
Это был не вопрос.
- Я хотела спросить, что за товар продаётся в твоей лавке?
Женщина улыбнулась, сверкнув белыми зубами. Тут, кстати, у всех были белые зубы, хотя о зубных щетках никто и не слышал ничего. Зато жевали местные один корень, который, благодаря своим свойствам, заменял зубную пасту, а благодаря своей текстуре – и зубную щетку. Летом и осенью его жевали свежим, а зимой и ранней весной брали сушеный, размачивали в воде, а потом жевали. От кариеса защищало, от неприятного запаха, от налёта и зубного камня. Да и какой тут кариес, если мед – единственный известный источник сладкого – был довольно редким продуктом? Варенье тут тоже с медом варили, кстати. Ни сахарного тростника, ни сахарной свёклы тут либо не существовало, либо их еще не открыли. Вот, кстати, еще один вариант для модернизации, хотя… Вреда от такого открытия, пожалуй, больше, чем пользы.