Иван дошёл почти до калитки, когда, подняв голову, увидел, что за ним с куста за забором зорко наблюдает зверь, стараясь быть незамеченным. До него не сразу дошло, что это Косуха караулит Северину.

– Иди, к тебе пришли, – сказал он Северине, приоткрыв дверь в дом.

Северина выскочила, накинув на плечи меховую безрукавку.

Иван пояснил:

– У калитки на заиндевевшем от инея кусту сидит чудо, которое признаёт только тебя. А я с ним общаться боюсь, во-первых, не знаю языка, а, во-вторых, не умею подлизываться.

– Косуха, как ты здесь оказалась! – воскликнула Северина, – Вот уж ночью гостью я не ждала. У меня теперь охрана есть в доме. Или ты ему не доверяешь? – покосилась Северина на Ивана, – Он меня не обидит, не переживай. Сейчас я тебя чем-нибудь угощу. Жди!

Северина вынесла из коридора целого мороженого рябчика.

– Это твоё угощение. Я оставлю его под кустом, возьмёшь, когда захочешь. Надеюсь, ты не охотиться пришла ко мне в дом? Я тебя накормлю и так. А Ивана не бойся, он тебя не обидит.

Северина подошла к Ивану и взяла его за руку.

– Видишь, я его не боюсь, ты тоже не бойся, – сказала она Косухе, – Пойдём, – позвала она Ивана, – При нас Косуха обедать не будет.

– Я ещё не весь снег убрал.

– Отдохни десять минут, потом работу доделаешь.

Когда Иван снова вышел во двор, Косухи и рябчика на прежнем месте не было. Перьев он тоже не увидел. «Значит, унесла с собой», – подумал он.

Утро выдалось солнечное и не очень морозное. Вчерашнего сыпавшего снега как будто и не было никогда. Напоминали об этом припорошенные тропинки.

Северина, проводив Ивана, немного заскучала, но потом, нарушив запрет, решила одна сходить в лес. «А что со мной случится!» – подумала она, – «Защитник в лице Косухи у меня есть. Я возьму с собой Тучку, идти буду прогулочным шагом. В конце концов, прогулка для ребёнка будет только на пользу! А силки надо проверить, иначе звери унесут всю пойманную птицу».

В первом же встретившемся силке висел рябчик. «Вот я и вернула вчерашний Косухин ужин!» – обрадовалась девушка. Она положила рябчика в рюкзак и заскользила по присыпанной лыжне дальше. Пушистый снег на лыжне нисколько не препятствовал движению. Северина пошла по короткому пути вдоль ручья. «Дальние ловушки проверим потом», – здраво рассудила мысленно она, – «Когда наступят выходные дни».

Долго идти не пришлось. Неожиданно огромный глухарь вспугнул тишину, взлетев откуда-то изнутри ельника. Он уселся на противоположном берегу ручья на самом видном месте.

«Вот это наглец!» – воскликнула мысленно Северина, – «Ну, подожди…», – она медленно потянула ружьё с плеча.

Девушка почти не целилась. Как только вскинула ружьё к плечу, сразу выстрелила. Глухарь послушно упал в кусты там, где сидел. «Надо за ним пробираться через ручей. Он совсем неглубокий, но под снегом течёт вода и вряд ли она покрыта льдом», – опять подумала Северина. Она прошла почти сотню метров вдоль ручья пока, как ей показалось, нашла подходящее место для перехода. Здесь снежный передув, выровнявший русло на уровне низких берегов, казался относительно ровным.

Девушка осторожно направила лыжи на этот переход и, стараясь не топать ногами, заскользила на противоположную сторону. Удалось добраться почти до середины, когда неожиданно весь снег вместе с ней вдруг быстро осел куда-то вниз. Она ещё ничего не успела сообразить, как очутилась в снежном плену. Ноги оказались в промокшей обуви в ледяной воде. Снег сдавил её со всех сторон, не давая двигаться. Самым страшным было то, что ноги, как капканы, держали лыжи.

«Вот это я попала!» – воскликнула мысленно Северина, – «Холод я как-нибудь потерплю, но как мне двигаться, если я сжата со всех сторон?!»