Сильнее.

Откровеннее.

Вызывать эту щекотку между ног, эту сладкую, ноющую боль внизу живота, легкое, но такое приятное головокружение, словно мы не тащимся по пробкам пятьдесят километров в час, а несемся по трассе все сто пятьдесят.

— А это что за кнопочка? — спрашиваю, тыкая рядом с рычагом передач. Выдыхаю, когда он наконец руку от ноги убирает, дает дышать.

— Ну вот это обогрев твоей пухлой попы, а вот это… — он таинственно улыбается, нажимая что – то. И вдруг с боков меня начинает обдувать легким таким, прохладным потоком воздуха. – Чтобы твои трусики высушить.

Она самым наглым образом лезет под юбку, проверить свою теорию, но я отпихиваю, громко солгав:

— Тимур! Все там сухо!

— Ну ладно, ладно. Если что, снимешь, думаю без белья ты еще не ходила.

— Конечно, нет! Можно подумать ты ходил?

— Без белья нет. Но как – то бегал по городу в одних трусах.

— Шутишь?

— Не. Мы тогда в суворовском учились с двоюродным братом. Нас родители хотели уму разуму научить.

— Получилось?

— Ну мы на свободе, значит не без пользы. В общем мы тогда родительскую тачку, новенькую только с салона покататься взяли. Гоняли по городу как ебанутые.

— Господи...

— Он бы тоже не отказался покататься на такой, поверь мне, — ржет Тимур, продолжая аккуратно перестраиваться и рассказывать. – В общем, в какой — то момент нас подбрасывает на трамвайных путях и машину на скорости просто переворачивает. Мы остались живы, не смотри так. Просто сидели в перевернутой тачке и думали что делать.

— Как что?! Скорую вызывать! Вы могли сломать себе что-нибудь.

— Самое интересное, что были мы в этот момент в форме училища.

Ох…

— Да, в общем вылезли мы, сняли одежду и пошли в трусах по городу, подальше от машины, чтобы никто не понял, что по городу гоняли будущие офицеры страны.

— Вас могли отчислить?

— Это было не самое страшное, нам могли в армию отправить. Но отправили учиться на офицеров. Даже несмотря на вполне достойное поведение.

— Достойное, ага, — смеюсь я, а он подхватывает. Мне так хорошо с ним, господи. И истории эти его слушать, и музыку, громкость которой прибавляет.

Это позволяет забыть и про неудобное платье, и про макияж, стягивающий лицо, не говоря уже о туфлях, из-за которых вот-вот затекут ноги. Но я решаю для себя, что один вечер я могу позволить себе провести другой. Не Оксаной, запуганной мамой, живущей на подачки, а красивой, желанной женщиной в компании обаятельного сексуального мужчины. Да, можно просто сыграть другую роль, стать на время той самой золушкой, раствориться в волшебстве, пусть даже на следующий день я снова вернусь в свою мешковатую оболочку.

Ресторан, в который мы приезжаем, находится на верхнем этаже довольного высокого здания. Настолько высокого, что мне не хватает закинутой головы, чтобы увидеть его край.

Неожиданный страх высоты заставляет схватиться за руку Тимура, когда лифт стремительно скользит вверх по тросам.

— Первый раз?

— У меня с тобой почти все в первый раз. Надеюсь умирать при этом не придется.

— Я не планировал. Приехали, — усмехается Тимур, когда двери открываются и мы входим в шикарно обставленный ресторанный зал.

Тут тебе и вид из панорамного окна, тут тебе и официанты который очевидно в салоне Стеши проводят каждое утро, тут тебе и огромные лампы прямо над головами.

— Они не упадут? Спрашиваю администратора, что подает меню. Она с улыбкой качает головой.

— У нас все надежно. Может что — то на аперитив? — она стреляет глазами в Тимура, позволяя себе как мне кажется вольность для работника, но я опускаю глаза в меню, чтобы выбрать поесть ведь действительно голодная. А если Тимур захочет кого – то снять, то вряд ли ему кто — то сможет помешать. Даже девушка, которую он сам привел в ресторан. Такая же история с официантом, который подходит позже.