Берусь за посуду. Убогие фаянсовые тарелки и несколько кружек уже отмокли и зародившаяся в них новая жизнь отскребается легко. Жесткой мочалкой оттираю ободки чайного налета. Посуда заканчивается минут за пятнадцать. Waffentrager звучит в ушах, хочется танцевать.

Чистые чашки и тарелки – благо их немного – стекая, устраиваются рядом с мойкой на сухом полотенце. Принимаюсь за чистку плиты. Внутренне улыбаюсь —последние недели я питалась продуктами быстрого приготовления и почти ею не пользовалась. Чему ты радуешься, Макс? Сэкономила на мытье конфорок?! Ты, как бомжара, жрала убогую лапшу из пластикового пакета! И разжирела, как свинья! Лучше бы хоть что-то готовила!

Покончив с кухней, направляюсь к шкафу. В нем чистой одежды осталось всего ничего – пара маек и одни джинсовые шорты. Все равно даже их складываю аккуратно на случай, если Рик заглянет и сюда.

Из шкафчика под раковиной выуживаю затянутую паутиной щетку для уборки пыли с мягкой синтетической щетиной. Чем-то напоминает пипедастр, такая же цветастая и веселенькая. Собираю пыль с компьютерного стола, прикроватных тумбочек и прочих горизонтальных поверхностей, затем  прохожусь по дверным косякам. В фильмах видела, что именно так требовательные проверяющие определяют качество уборки.

Бросаю взгляд на простенькие настенные часы над дверью, которые купила на барахолке. Показывают 8:40. У меня еще двадцать минут до возвращения Рика. Он наверняка снова не опоздает ни на минуту, как и не заявится раньше.

Окна за это время не помыть. Накрывает отчаяние – он ведь сказал «все должно блистать». Усилием воли останавливаю панику и открываю настежь створки еще и в кухне. Буду надеяться, что проверять чистоту стекол он не станет.

Натягиваю резиновые перчатки по локоть. Телефон за сутки сел, так что сантехнику в ванной мою в потемках. Хоть так. В любом случае запах хлорки покажет, что я не обделила вниманием унитаз и душ. Сама удивляюсь, откуда вдруг взялось столько сил! Я ведь за каких-то без малого два часа сделала генеральную уборку во всей квартире! Даже до увольнения я убирала только частично – в один день кухню, в другой – комнату. А сегодня все и за раз! Потому что выспалась? Или потому что до смерти боюсь гнева Рика? Наверное, все вместе. И к этому прибавилось яростное желание измениться.

Ставлю чайник. Рик вернется с минуты на минуту и будет рад, наверное, выпить чаю. По крайней мере, я проявлю гостеприимство.

Чайник вскипает. Раскладываю по кружкам пакетики чая, достаю сахарозаменитель из серванта. Я уже давно перешла на него, в бункере это не стало ударом. Выхожу в коридор, стою перед дверью в тревожном ожидании. В голове перебираю, все ли теперь блистает. Кажется, все. Сердце тяжело бухает за грудиной, напоминая о вчерашнем толчке. Что будет, если Рик обнаружит грязь, которую я пропустила? Снова ударит? Прямо здесь? По телу пробегает судорога. Прекрати трястись, Макс! Ты старалась. А если накосячила, имей мужество заплатить за это! Хватит быть тряпкой!

Створка отворяется без стука. На пороге появляется Рик. Немного усталый, скользит по мне скучающим взглядом и заглядывает за плечо, в комнату. В глазах появляется огонек азарта.

– Ну что, Макс, все убрала? – спрашивает с хитрым прищуром.

Грудь наполняется теплотой и гордостью, выпрямляется спина, расправляются плечи.

– Да, сэр, – отвечаю с довольной улыбкой.

И вправду очень собой довольна. Впервые за последние месяцы ощущаю удовлетворенность.

Рик кивает и бесцеремонно направляется в спальню. Проходит мимо компьютерного стола, проводит пальцем по тумбе вдоль стены. Затем окидывает взглядом заправленную кровать и идет к шкафу. Торжествующе улыбаюсь – там полный порядок! Оборачивается, смотрит с легким удивлением, затем подходит к двери и трогает верхнюю планку косяка. Так и знала! Смотрит на пальцы, удивляется еще больше и направляется в кухню.