Однако во всех случаях, каким бы не было распоряжение завещателя относительно возложения неких обязательств на наследника, это распоряжение не могли уменьшить обязательной доли в наследстве лиц, кому данная доля была гарантирована законодательством. Наследник же, на которого было возложено завещателем исполнение завещательного отказа, должен был исполнить его лишь в пределах действительной стоимости перешедшего к нему наследственного имущества. Указанная диспозиция гражданского законодательства советского Казахстана, которое конечно было основано на законодательстве всего советского государства, практически не претерпело никаких изменений по сравнению с теми же нормами новелл Юстиниана, что говорит об универсализме и проработанности данных положений, логичность и обоснованность которых была проверена временем. Но это, что касается основ и свобод. Запреты же и ограничения не были распылены, а существовали постольку, поскольку это требовала практика, во избежание ненужных споров и тяжб.

В случае смерти наследника, на которого было возложено исполнение завещательного отказа, либо в случае непринятия им наследства, исполнение возлагалось на тех наследников, которые получили его долю. Однако, когда речь заходила об исполнении неких обязательств, даже в границах наследственного имущества, государство загадочным образом сразу куда-то исчезало и его привлечение к исполнению завещательного отказа, при отсутствие наследников у наследодателя, становилось возможным лишь для лиц, тщательно изучившим действующее законодательство. Ведь при отсутствии наследников, когда наследство становилось выморочным, все имущество завещателя переходило по так называемому праву представления к государству.

Кроме того, что завещатель был вправе возложить на наследника исполнение определенных обязательств, своим завещательным отказом, наследодатель был вправе и ограничить передаваемые права наследника. В частности, завещатель мог возложить на наследника, к которому переходит жилой дом, обязательство предоставить другому лицу пожизненное пользование этим домом или определенной его частью. При этом данное право пожизненно владеть и пользоваться отвечало признакам права следования, когда вне зависимости от замены основного нанимателя лицо, которому был предоставлен завещательный отказ в виде пожизненного проживания, не мог быть ограничен в данном праве.

Но в ГК КазССР нет ни слова о том, вправе ли был отказополучатель отказаться от завещательного отказа. Исходя же из логики данного института и анализа положений о нем в исследуемом нормативно-правовом акте, можно сделать вывод, что юридически отказаться было невозможно, так как таково было последнее желание наследодателя, и разрешения для этого не требовалось. Фактически же отказополучатель мог отказаться от защиты своих прав, в случае, когда наследником не исполнялся завещательный отказ, что и можно расценивать, как проявление его воли. В этом и заключается основное различие наследования по завещанию и наследование через посредника – завещательный отказ. При наследовании по завещанию наследник был вправе отказаться от наследства, при завещательном отказе же данного права отказополучателю не предоставлялось.

Оформление завещательного отказа, будь то возложение исполнения определенных обязательств, либо ограничение прав наследования, производилось по общим правилам, которые предъявлялись действующим законодательством к форме завещания. При этом отметка о наличии завещательного отказа, также в обязательном порядке делалась нотариусом в свидетельстве о праве на наследство, которое был вправе получить, кроме наследников и отказополучатель, в подтверждение своих прав.